После поездки в Верхний Египет Аз-Зейни отправится-в Дамьетту. Несколько месяцев назад он обещал султану получить с Дамьетты и аль-Мансуры определенную сумму денег. Закария не припомнит сейчас ее размера. Что-то в пределах тридцати тысяч динаров. После того как было дано обещание, некоторые эмиры направились к Аз-Зейни. Они решили между собой, что, если Аз-Зейни соберет эти тридцать тысяч, султан разгневается на них, укажет на пример Аз-Зейни и скажет: «Смотрите, вот что такое мусульманская добродетель, вот какой она должна быть!»
Эмиры встретились с Аз-Зейни и выразили ему свои опасения: Дамьетта и аль-Мансура не дают более десяти тысяч динаров в год. Как обернется дело, если Аз-Зейни не выплатит денег султану по истечении года? Или он будет изнурять себя, не давать покою крестьянам, ездить по деревням, вешать людей?
— Я не повешу никого за то, что он задержал выплату того, что с него причитается, — ответил Аз-Зейни. — Я прощу каждого, на кого легло непосильное бремя. — Помолчав несколько минут, он продолжил: — Аллах поможет мне собрать деньги для султана. А если Дамьетта не давала во все времена более десяти тысяч динаров, то я поправлю ее дела и возьму с нее столько, сколько раньше никому не удавалось.
Эмиры вышли от него в большом гневе. Закария тайно послал к каждому из них сообщить, что он ни на миг не забывает о принятом однажды решении. Намекнул им на черный замысел Аз-Зейни против них, Эмиры, возмущенные, явились к султану. Жаловались на Аз-Зейни и ругали его. Однако султан сказал им очень сухо:
— Вы всегда так: только явится человек, желающий справедливости, идете на него войной.
Когда же эмиры перешли всякие границы, Аль-Гури вскочил, в гневе сорвал с себя чалму и бросил ее на пол:
— Клянусь аллахом, я отрекусь! Вы этого дождетесь! От вас самих как от козла молока! Казна пуста. Турецкий султан задевает нас по любому поводу. Народ волнуется. Европейские купцы больше не ездят из Александрии в Дамьетту. Наш доход упал. И когда появляется человек, который знает, как собрать деньги, мы поднимаемся против него и чиним ему препятствия.
Клянусь аллахом, такие речи не могут понравиться ни правоверному, ни гяуру!
Закария сам в недоумении: как Аз-Зейни удастся собрать тридцать тысяч динаров с Дамьетты и аль-Мансуры? Той же ночью он решил отправить к начальнику соглядатаев Дамьетты своих людей, чтобы следили за тем, как и что делает Аз-Зейни и какие новшества ввел в последние месяцы.
Закария не может не признать, что он в глубине души восхищен замыслами Аз-Зейни и его управлением. Закария оценивает людей по достоинству, как бы ни была сильна его неприязнь к некоторым из них. Вот, например, главный соглядатай османов. Он теперь его наипервейший враг. Закария его еще не видел, но знает, каков он, какой у него характер, знает о его чрезмерном увлечении женщинами и о том, какую роль он играет в принятии государственных решений. У Закарии в канцелярии целая книга о нем, словно они прожили бок о бок долгое время, хотя в действительности они никогда не виделись. В глазах Закарии он один из самых выдающихся соглядатаев времени. Закария его высоко ценит. Два года назад по его повелению была создана особая часть: в ней есть молодцы, которые так говорят по-турецки, будто родились в Константинополе. Закария определил одним из них изучать историю турецких султанов, их нравы и обычаи, другим — заняться делами османской армии, ее новым оружием. Однако полностью оценить главного соглядатая османов Закария сумел лишь тогда, когда было установлено как непреложный факт, что некоторые эмиры — мамлюки — связаны с османским государством. Закария был сильно уязвлен, когда ему донесли об этом деле. Он досадовал не на то, что есть мамлюки, связанные с османами. Что здесь особенного? Такое дело легко раскрыть. Закарию задело другое — звания этих эмиров. Например, Хайр-бек, один из самых приближенных к султану людей. Закария пока не сообщал об этом султану — хотел собрать больше доказательств. Он приказал вскрывать письма эмира Хайр-бека, но не обнаружил в них никаких особых знаков. Значит, эмир ведет переписку с османами тайным путем, который до сих пор ускользает от глаз соглядатаев Закарии. Все улики устные. Но даже когда соберутся неопровержимые доказательства, Закария на какое-то время придержит их у себя: наступит минута, когда он использует их как разящий меч, чтобы занести его над головой Хайр-бека в ответ на выпад против него самого. Султан без вещественных доказательств не поверит: Хайр-бек стоит к нему так близко, что он дал ему в управление Алеппо, вблизи границы с империей османов.