Глава 5.
На Малфой-мэнор опустилась благословенная тишина. Драко очнулся в своей постели после череды обрывочных и тревожных снов, которые вместо отдыха принесли только жестокое ощущение измотанности. Должно быть, сказалось волнение, хотя на деле весь предыдущий день он был спокоен и даже умиротворён. Вероятно, это было не так, и он самого себя не понимает. Утро было тихим – в особняке влиятельных предков остался лишь один юный волшебник. Карминтея, её мать и Нарцисса на приёме у первоклассного колдомедика из Германии. А Огюст и Люциус, должно быть, пьют вино в Брасспланте и ждут, чтобы узнать из первых рук: стоит ли ждать наследника?
Драко ожидаемо не присоединился. Не было смысла. Смущать лишний раз девушку? Угрюмо молчать или участвовать в беседе старших, которым всё равно будет не до него? Нет уж, лучше он останется.
Драко обошёл почти весь дом, избегая лишь подвал. Отец даже хотел завалить его чем-нибудь или перекрыть барьером, только потом заявил, что это решение не самое умное, оно потворствует слабости. Но несмотря на свои же слова, Люциус ни разу так и не спустился в подвал. Как и Нарцисса. Конечно, оставшиеся у них домовики, ещё невероятно преданные хозяевам-волшебникам прибрали всё, что оставили Пожиратели и те, кто имел несчастье столкнуться с ними. В случае последних... Драко даже думать не хотел о том, что от них могло остаться и что именно там убирали домовики.
Молчание дома начало угнетать, а юноша счёл домашних эльфов не самыми подходящими компаньонами и собеседниками. Зато за окном стояла поразительно ясная погода. Будто он оказался и не в Англии даже! На небе редкие белые и пушистые облака, сухо, никакого тумана. А цвет небес такой густой, его, верно, сильфиды не разбавили своими бесцветными воздушными потоками, потому и застыл он синий и пронзительный, да так и затвердел, на гнев элементалей воздуха. Драко не справился с искушением – вышел в сад, не боясь запятнать мантию, ведь почва была незыблемо тверда, луж не было даже у ограды, а такого Драко не мог припомнить давно. Даже летом вечерами там скапливалась влага. Но сколь бы не был сад велик, ноги сами без ведома разума необъяснимо приводят к уютным закуткам. И вот тут Драко застыл, даже не приблизившись, к небольшой зелёной изгороди за нерабочим фонтаном. Вернее, нерабочим он был несколько дней назад, это юноша точно помнил. Но вот сейчас фонтан приветливо журчал холодной водой. Среди травы нет сорняков, да и сама она выглядит гуще и зеленее, обрезаны отцветшие кусты, молодой дубок распрямился и раскинул оголённые веточки. Волшебник представил себе это место летом и вздохнул. Он сел на садовую скамеечку и запрокинул голову: пусть шею и щёки обласкает солнце.
Затем пришла тревога. Время близилось к обеду, а всё никаких вестей. Драко вызывал домовиков ежечасно и спрашивал лишь об одном:
– Мои родители и жена ещё не вернулись?
Домовики пискляво отвечали, что сегодня в особняк не прибывал никто: ни хозяева, ни новая хозяйка, ни гости. И это начинало пугать. Что в этой процедуре такого, что потребовало столько времени? Это ведь лёгкий тест, минуты бы хватило, чтобы определить наличие изменений в женском организме. Или про него забыли и празднуют в Брасспланте? Нет, что за чушь! Его мать никогда бы про него не забыла. Драко вернулся в дом и сперва бродил из угла в угол, но потом плюнул на всё и позвал домовиков, велел им развести вокруг себя какую-нибудь деятельность. Лишь бы не эта проклятая тишина.
На ум пришли проверки министерских крыс и нового поколения мракоборцев. И только он об этом подумал, как Снури, домовиха с печальными серыми глазами, оказалась перед ним и испуганно доложила: пришли гости. Конечно, это были не гости, это были помянутые министерские работники. Драко похолодел, но ту же, без промедлений, оказался у парадного входа, отворил дверь.
– Я имею честь видеть перед собой Драко Люциуса Малфоя?
Перед юношей стоял седой волшебник с забавной козлиной бородкой. Волшебник чуть хмурился, оглядывая со всей внимательностью молодого человека перед ним. За ним стоял другой маг: младше, тоньше, цветней. На мантии значки, на шее повязан пёстрый платок, а в рыжих волосах рождаются золотистые искринки солнца. "Пижон," – решил Драко и ответил: