А ведь когда-то, ещё до кратковременного, но тяжёлого владычества Тёмного лорда, были приятели и подхалимы в огромном замке-школе, там змеи раскрывали ядовитые пасти на гобеленах цвета изумруда. Там даже была Панси. Дура-Панси, не очень-то красивая, зато из чистокровной семьи. И души в нём, в Драко, не чаяла. Вечно глядела ему в рот, поддакивала, морщила свой крупный нос при приближении к маглорождённым, выражая тем самым презрение. Дурочка-Панси мертва. И не только она, если уж на то пошло.
А перед глазами вдруг предстаёт невысокая фигурка в светлой мантии. Лицо Карминтеи очень приятное, но безликое. Мягкие, будто сглаженные, черты лица, светлые брови и ресницы, полупрозрачная кожа... И печаль на дне её светлых карих глаз.
– Драко, – вдруг произносит Нарцисса. Кажется, она уже давно не читает, а вглядывается в лицо сына. – Что тебя тревожит? Всё ведь хорошо, а будет ещё лучше.
Драко тошнит от уверенности в её голосе. Он бы возразил, но зачем ему спорить с ней? Он что, против свадьбы?.. Нет, не то чтобы... Да что же тогда с ним такое?!
Юноша вскакивает с места. Люциус настороженно отставляет стакан с янтарным содержимым, хмурится.
– Драко, – говорит он, – что такое?
Но ничего не слышит в ответ, что не мешает старшему Малфою догадаться о причине мучений. Конечно, конечно он догадался, досадливо морщась, он рассуждает вслух:
– Это правда большая удача, Драко. Тебе кажется, что тебя используют. Используем мы с твоей матерью, используют Бимендропы, но ты ошибаешься: мы пользуемся друг другом, и это нормально. Ты просто в смятении, новость ещё не уложилась в твоей голове. И не думай, что воспользоваться тобой может Карминтея, она...
Драко не выдерживает. Он ещё слышит эхо слов: "я буду вашей женой, но полюбить вас не смогу".
– Вот кто точно этого не делает, так это она!
Она такая же жертва расчёта. В конце концов, она, кажется, ещё несчастнее его.
– Тогда в чём же дело? – спрашивает отец. – Ты сам видел: она очень неплохая девушка. И она волшебница.
– Да знаю я! – вдруг грубо отвечает Драко, отворачивается от родителей.
– Куда ты? – взволнованно восклицает мать.
– Проветриться, – отвечает он, так и не обернувшись.
Малфой-мэнор тих и тёмен, он уже давно не принимал никаких гостей. Это холодный огромный особняк, где юный чародей провёл всё своё детство. Казалось ли ему раньше, что это место такое душное и неуютное? Казалось, когда лучи солнца разрушали стеклянную преграду окон и растекались тёплыми лужицами света на портьерах, портретах и статуях?
Сад в запустении. Драко понимает, что выскочил на улицу в лёгкой одежде, но возвращаться не хочет. Вместо этого он быстрым движением вынимает палочку из чехла, накладывает на себя чары защиты и тепла. Этого будет довольно. Куда ему отправиться, куда пойти? "Лондон!" – первая его мысль, но он и сам понимает, что она не слишком хороша. Если его заметят патрули, начнётся череда допросов и обысков. И кто объяснит мракоборцам-параноикам, что ему просто вздумалось прогуляться вечером, что он не затевает очередной теракт и даже не хочет проклясть какого-нибудь не слишком чистокровного недруга.
Затем яркими искрами вспыхивают другие мысли. Драко думает: почему нет? И трансгрессирует в небольшой лесок вблизи обители Бимендропов, особняка Брассплант. Здесь ещё холоднее и ещё темнее. Драко приходится заново окутывать себя тёплой магией. Но охота увидеть Карминтею вдруг пропадает, и Малфой решает успокоиться и погулять здесь, в Йоркширской глуши.
Он не освещает себе путь магией, не достаёт палочку до тех пор, пока не спотыкается в корнях и чуть не падает во влажную тёмную землю. На небе вспыхивают первые звёзды. Но вместе с ними впереди, где лес редеет, сквозь ветви проступает далёкий свет фонарей. Оттуда же доносятся весёлые крики, ревёт, надрываясь, старенький мотоцикл. Это деревня, догадывается Драко. Просто деревня, каких много вдали от крупных городов, и там развлекаются магглы. Скорее всего, дети деревенских тружеников с замаранными руками.
Драко не уходит обратно в лес, он решает подойти ближе. Ему запрещено накладывать какие-угодно чары на магглов, но он хоть посмеётся над их неуклюжими попытками справиться с железной громадиной, что ужасно громко рычит на поворотах.
Совсем молодые ребята, ровесники волшебника, покрикивают, размахивают руками, приободряя друг друга. Кажется, пытаются соревноваться. Девушки стоят небольшими группами и смеются, когда в их сторону бросают комплименты. Или когда очередной смельчак чуть ли не наворачивается на ровно укатанной дороге. Но Драко стоит далеко, он не понимает сути разговоров, да и хочет ли он разобрать слова? Ему мешает расстояние и ночной мрак. Но кто-то стоит ближе к нему, кто-то молчаливый, кто-то низкорослый. Ребёнок? Драко не видит, голову человека скрывает капюшон.