– Это... это что-то потрясающее, – охнула Грейнджер. – Почему в Англии об этом не говорят?
– Потому что в Германии, я думаю, об этом тоже не любят говорить, – сказал Драко, прикрывая ладонью зевок.
– А ты сам что об этом думаешь? – обратился к нему Поттер.
– Я?
– Да, ты, Драко.
– Ничего. И это ведь нужно доказать, верно? Если хотите, изучайте. Магглы ведь увлечены археологическими раскопками, так почему волшебники этим же не займутся? Что там ещё?.. Генетика вот. Наверняка что-нибудь да найдут.
– Это хорошая мысль! Нам нужно проводить исследования, – глаза Грейнджер загорелись. – Нужно перевести на английский ту книгу, нужно заняться её популяризацией! Это будет прекрасным продолжением нашей работы!
– Тише, Гермиона. Магглы услышат, – заметил Поттер.
Они вышли на улицу, по которой прогуливались магглы. К кинотеатру с подсвеченными плакатами стягивались люди. Драко же... он решил, что всё к лучшему. Даже если теория ошибочна (чему он не очень-то и расстроится), это будет продвигать идеи нового Министерства, это будет снимать напряжение и тревожность в их сообществе. Станет спокойнее.
Его заявление в зале суда было спланировано, а процесс был объявлен закрытым. Семье Малфоев скоро вернут всё изъятое имущество. Одновременно сам факт того, что чистокровный волшебник может обратиться в суд и защитить свои права, должно благотворно повлиять на ущемлённых в правах магов. Грейнджер рассчитывала, что следом за примером Малфоя последуют другие чистокровные семьи. Начнутся процессы по делам неудачливых террористов. Новый свод о преступлениях учитывает разную степень вины, и далеко не все будут заключены в обновлённый Азкабан, скорее всего всё ограничится принудительной работой на благо всего магического общества. Об этом напишут в газетах... как и о том, что на этот раз все тёмные волшебники, участвовавшие во Второй Магической войне, пойманы. Наверняка напишут и о нём. Напишут, что он, чистокровный отпрыск древней семьи, оказывал определённую поддержку мракоборцам. Снова будут устраиваться собрания о равноправии и равнозначимости... И наконец наступит мир.
– Приятного просмотра, – улыбнулась веснушчатая девушка-маггл, стоящая у входа в зал.
Поттер и Грейнджер помогли волшебникам сориентироваться в непривычной обстановке и расположиться на местах. Зал заполнялся людьми, ярко горели лампы, а огромный, растянутый на стене экран был глух и сер.
Карминтея тронула его плечо. Драко наклонился к девушке.
– Что?
– Знаешь... Это может быть немного самонадеянно, но... Как думаешь, я могу предложить Гермионе помощь с переводом? – спросила колдунья тихо.
– Если ты этого хочешь, то почему нет? Ты ведь хорошо знаешь немецкий?
Она кивнула и улыбнулась. Так искренне и счастливо, что уголки губ Драко тоже дрогнули в полуулыбке. Всё же стоило потерпеть, раз она так довольна. Он склонился ещё ниже и спросил:
– И где ты такие книги находишь? Что об этом думают твои родители?
– Они не знают, – хихикнула она. – Я читала в гостях у тёти.
– А-а. У той самой? – его вдруг пробил озноб.
– И что бы это значило? – реакция Драко Карминтею только позабавила.
– Ну всё, голубки, – шикнул Уизли. – Потом будете ворковать.
И словно вторя его словам, маггловский зал погрузился во тьму. Экран оставался тёмным, но рукоплескание зала – вовсе не того , в котором маги собрались смотреть кино, – оглушил великим множеством хлопков ладоней и одобрительным свистом. И экран ожил – замелькали искры, свет прорезал тьму и осветил нескольких нескромно одетых женщин и эксцентричного человека в маске. Как выяснилось, фильм повествует о жизни фокусника, о его трюках, о шоу.
Изначально Драко планировал немного подремать, так, чтобы это было незаметно, но... Да, конечно, сперва он подумал о том, что магглы невероятно чудны, и их попытки показать магию – наивны, а бесконечное движение на растянутом экране изматывало и сильно походило на живые картины, только очень странные. Почти тут же, впрочем, эти мысли развеялись как дым. Потому что зрителям предлагали посмотреть не на сцену, а заглянуть в закулисье. А там происходило то, что было хорошо ему известно: конкуренция, интриги, наговоры, стремление достичь успеха. Магглы не показывали магию в их представлении, они показывали борьбу. И неожиданно Драко увлёкся. Только однажды он смог отвести взгляд от происходящего, тогда показали чересчур продолжительно и откровенно... интимную жизнь героя. Драко посмотрел по сторонам, увидел целующихся и негромко переговаривающихся людей. Увидел, как Грейнджер толкает локтём Уизли, как Поттер долго и усердно протирает очки рукавом свитера. Карминтея была невозмутима. И волшебник встретился взглядом с сестрой Рона, девушка только подняла брови, закатив глаза, всем своим видом выражая своё отношение к происходящему. Не к происходящему на экране, конечно, а к реакции на сцену, на излишнюю заведённость её брата и стеснение её жениха.