Премии выглядят следующим образом.
Вплоть до фулла ничего не происходит. Только начиная с фулла, каждая комбинация, выброшенная сразу, с первого броска, умножается на три, за исключением шанса, который, естественно, всегда выходит с первого броска, разве что кто-то заупрямится и захочет продолжать на этот шанс бросать — имеет право, хотя это и бессмысленно. А вот последняя комбинация, покер, в принципе всегда записывается втройне, даже если выбрасывается двадцатью «оградами». Таким образом, покер на пятёрках (пять пятёрок) даёт сразу же 75 очков, покер на шестёрках — 90, а покер на шестёрках, выброшенный сразу, с первого броска, считается ещё и вдвойне и даёт 180 очков. Но это крайне редкий случай. Премирование покера необходимо по той причине, что иначе никто бы и не брался за эти пять шестёрок, которые так трудно выбросить.
А трудности только увеличивают эмоции.
Одну такую игру я прекрасно помню, к тому же у меня сохранилась её запись, и я без особого труда могу восстановить её во всех деталях.
Кому это покажется скучным, тот пусть просто перескочит через несколько страниц, а я позже присоединюсь.
Играли пять человек: Ева, Тадеуш, Баська, Павел и я. Первые двое любили азарт спокойный и охотно поигрывали в разные домашние игры, а трое остальных представляли собой сторонников жаркого азарта без каких-либо ограничений. Кости нравились всем. Очерёдность, выбранная, разумеется, с помощью жребия, выглядела следующим образом:
Павел
Ева
Баська
я
Тадеуш.
— Ого, вижу впереди блестящие перспективы, — сказал Тадеуш мрачно, выбросив при жеребьёвке двойку, которая оказалась самым малым числом.
Если учесть, что играли мы по грошу на старые деньги, которые в то время были ещё довольно молодыми, банкротство, в общем-то, никому не грозило. Никто его не утешал, как раз наоборот.
— Это он сейчас так говорит, а в конце увидите, что будет выбрасывать, — сказала Ева с возмущением.
Всех оделили чаем, и можно было приступать к игре. Игра происходила за длинным низким столом, который в просторечье называется таксой. Четыре человека сидели с его длинных сторон, а один — Тадеуш — на короткой стороне, вроде как во главе стола. Длина стола позволяла разместить на нем также стаканы и пепельницы.
— Павел, начинай! — приказала Баська.
Павел потряс кости в сложенных ладонях (мы бросали из рук, так как из стаканчика нам не понравилось) и бросил.
— Ну и что с этим делать? — с сомнением спросил он, разглядывая единицу, двойку, две четвёрки и шестёрку.
— Что хочешь, — нетерпеливо отвечала Баська.
— Запиши единичку со штрафом, — посоветовала я, это дешевле всего.
— Пару, — предложил Тадеуш.
— Нет, пара получится слишком маленькая.
Ладно, пусть будет единичка. И две ограды.
Тадеуш записал ему минус 2, поскольку легко подсчитать, что до обязательных трех единиц ему все-таки двух не хватало, и поставил внизу листа две палочки. Кости забрала Ева.
— Пара, — решительно сказала она, видя две пятёрки. — И две ограды.
Баська, уставившись в потолок, долго трясла кости.
— Я хочу что-нибудь приличное, — решительно сказала она и бросила.
Две кости покатились далеко и упали на пол.
Сразу же возникла проблема, как к этому относиться. Принять то, что они показали, бросать заново лишь упавшие на пол кости или счесть весь бросок неудачным и повторно бросать все кости.
Мы остановились на последнем варианте, при условии что потеря инструмента для игры происходит при первом броске. В случае дополнительного броска на покер или фулл то, что на столе, считается, даже если бы остальные кости вылетели в окно. Правило было одобрено, и теперь Баська бросала уже поосторожнее. — — Запишите мне четверочки. Две у меня есть. И две ограды.
На горе у неё стало минус 4, что легко можно отыграть. Бросала я. Вышли две двойки, две четвёрки и единица. Две пары какие-то хлипкие, такие мне ни к чему.
— Запиши мне двойки, — потребовала и заработала штраф — минус 2.
Тадеуш отложил авторучку, собрал кости и сразу же бросил, без долгого потряхивания. Выпали три шестёрки.
— Что бы тут такое… — задумчиво начал он, однако Ева немедленно его перебила:
— Ты дурак или что? Запиши себе тройку и не морочь голову! Я же вам говорила, что так и будет! Он ещё каре бросит!
Павел вздохнул, потряс разок и осторожно бросил.
— Ой, что-то много у меня. Двоек как собак нерезаных. Целых две. Запиши двоечки.
На горке у него было уже минус 4.
Ева бросала кости в напряжённом молчании.
— Две шестёрки, две четвёрки. Пожалуйста, две пары, за двадцать.
У Баськи на этот раз упала только одна фишка, но зато она укатилась под мой книжный шкаф.
Мышки, которая могла бы её достать, у меня дома не водилось. Зато имелась запасная костяшка.
— Постойте. Павел, положи палку. У меня есть шестая кость, такая же, а та пусть там и лежит. Только если мы будем каждый раз так бросать, придётся брать второй комплект, но и эти комплекты быстро закончатся.