Колокола Хатыни
Вновь иней на деревьях стынетПо синеве, по тишинеЗвонят колокола Хатыни…
И этот звон болит во мне.
Перед симфонией печалиМолчу и плачу в этот миг.
Как дети в пламени кричали!
И до сих пор не смолк их крик.
Над белой тишиной ХатыниКолокола — как голосаТех,Что ушли в огне и дымеЗа небеса.
"Я — Анна, Анна, Анна!" — издалека…"О где ты, мама, мама?" — издалека…Старик с ребёнком через страхИдёт навстречу.Босой.На бронзовых ногах.Увековечен.Один с ребёнком на руках.
Но жив старик.Среди невзгод,Как потерявшийся прохожий.Который год, который годИз дня того уйти не может.Их согнали в сарай,
Обложили соломой и подожгли.149 человек, из них 76 детей,Легло в этой жуткой могиле.
Он слышит: по голосам —Из автомата.По детским крикам и слезам —Из автомата.По тишине и по огню —Из автомата…
Старик всё плачет.Не потому, что старый.А потому, что никого не осталось.
Село оплакивать родноеИдёт в сожжённое село.По вьюгам, ливням и по зноюНесёт он память тяжело.Ему сюда всю жизнь ходить.И до последних дней149 душ хранитьВ душе своей.
Теперь Хатынь — вся из гранита —Печально трубы подняла…Скрипят деревья, как калитка,—Когда ещё здесь жизнь была.
Вновь иней на деревьях стынет.По синеве, по тишинеЗвонят колокола Хатыни.И этот звон болит во мне…
Годовщина победы
Б. Н. Полевому
— Ну, что ты плачешь, медсестра?Уже пора забыть комбата.— Не знаю…Может и пора. —И улыбнулась виновато.
Среди веселья и печалиИ этих праздничных огнейСидят в кафе однополчанеВ гостях у памяти своей.
Их стол стоит чуть-чуть в сторонке.И, от всего отрешены,Они поют в углу негромкоТо, что певали в дни войны.
Потом встают, подняв стаканы,И молча пьют за тех солдат,Что на РусиИ в разных странахПод обелисками лежат.
А рядом праздник отмечалиИх дети —Внуки иль сыны,Среди веселья и печалиСовсем не знавшие войны.
И кто-то молвил глуховато,Как будто был в чём виноват:— Вон там в углу сидят солдаты —Давайте выпьем за солдат…
Все с мест мгновенно повскакали,К столу затихшему пошли —И о гвардейские стаканыЗвенела юность от души.
А после в круг входили парами,Но, возымев над всеми власть,Гостей поразбросала «барыня».И тут же пляска началась.
И медсестру какой-то пареньВприсядку весело повёл.Он лихо по полу ударил,И загудел в восторге пол.
Вот медсестра уже напротивВыводит дробный перестук.И, двадцать пять годочков сбросив,Она рванулась в тесный круг.
Ей показалось на мгновенье,Что где-то виделись они:То ль вместе шли из окруженьяВ те злые памятные дни,
То ль, раненого, с поля бояЕго тащила на себе.Но парень был моложе вдвое.Пока чужой в её судьбе.
Смешалось всё —Улыбки, краски.И молодость, и седина.Нет ничего прекрасней пляски,Когда от радости она.
Плясали бывшие солдаты,Нежданно встретившись в путиС солдатами семидесятых,Ещё мальчишками почти.
Плясали так они, как будтоВот-вот закончилась война.Как будто лишь одну минутуСтоит над миром тишина.
Полной мерой
Когда вас по глупости кто-то обидит,Примите обиду легко и достойно,Как шумного гостяВ домашнем застолье,И вашей обиды никто не увидит.