- Мы куда-то идем, Эдя? - поинтересовался Арсен.
Эдик направился в ванную комнату и, как раз к этому моменту, в дверях возникла рыжеволосая девушка в домашних тапочках, с высушенными феном волосами, обернутая, или скорее даже затянутая, в махровое полотенце, от чего приятные формы ее тала округлились сильнее. Лицо ее, в утренних лучах солнца, казалось девственно чистым, а волосы - ярким пламенем.
- Женская интуиция творит чудеса, - Эдик своеобразно похвалил ее за то, что все нужное она нашла сама. Такой он запомнил ее в то утро и больше никогда не вспоминал.
ГЛАВА 9
Вечером того же дня Эдик в компании Арсена находился в благоприятном районе подвосковья с не столь благоприятным названием Ново-ебенево. Здесь, в небольшом, но крайне ухоженном частном доме, вместе с отцом, жил их третий товарищ - Игорь. И в то время пока Арсен настойчиво жал в дверной звонок, Эдик, в который раз, не мог лишить себя удовольствия, наблюдая за аккуратной лужайкой подле дома Игоря. С особой тщательностью подстриженная трава, подрезанные, приятно пахнувшие ели и своеобразный миниатюрный водопад с маленьким ручейком, игриво бьющимся о заботливо выложенные плоские камни. Слабое освещение фонарных столбов, расположенных симметрично вдоль дороги наполняло место необъяснимым спокойствием и умиротворением, не хватало разве что тумана, осторожно подступающего со всех сторон. Арсен никогда особо не замечал этот уголок, с таким трепетом и любовью созданный отцом Игоря, он с нетерпением продолжал давить на звонок, в предвкушении ночи и тем, что за ней последует.
Казавшаяся нелепой на первый взгляд тяга к созерцанию у шестидесятилетнего мужика - отца Игоря, объяснялась его неиссякаемым желанием создавать что-то взамен всего того, что он когда-то разрушил, а разрушенного оказалось не мало; насколько было известно, он воевал в одной из стран, название которой оканчивалось на "стан" и, получив травму, не совместимую со службой был вынужден вернуться домой, к единственному и одинокому сыну, поскольку мать бросила их еще во время первого года отца на службе. Впрочем, ни отца, ни сына уход матери уже давно не заботил и был пережит без лишнего драматизма. Возвращение отца искренне обрадовало Игоря, и, одновременно огорчило всех остальных, тех, многочисленных любителей кутежа и сеансов массовой ебли, которые случались каждый раз в его доме после знатных гулянок в ночных клубах.
Наконец, за массивной деревянной дверью послышался приглушенный прокуренный голос хозяина дома. В виду некоторых причин он не особо спешил и все же, вскоре, из-за двери донеслись несколько тяжелых щелчков, лязг задвижки, звон дверной цепочки и дверь, наконец, приоткрылась. Их встретил коренастый, облокотившийся на костыль мужичок в немного провисших домашних штанах и давно исхудавшей клетчатой рубашонке. Густые сальные волосы цвета каштана, не уступающая густоте волос борода, кое-где все же давшая седину, и горящие не по годам жизнью глаза.
- Здорово, распиздяи! - начал он прокуренным и одновременно гогочущим голосом, - Ну, проходите! Чего стоите как не родные? - за толчком, окончательно отворившим дверь, последовал пригласительный жест, не принять который было не возможно.
Прихожая, как и всегда, встречала гостей исключительной чистотой. С возвращением отца Игоря, дом вновь обрел былой порядок и скорее напоминал до блеска вылизанную казарму. Эдику это всегда нравилось - все на своих местах, практично, удобно и ничего лишнего, а в случае побега, ты ничего не забудешь, но хозяин дома, разумеется, никогда не преследовал именно эту цель.