Лицо Гюстава изменилось. Если до этого в нём читалась растерянность, то сейчас виконт был в ярости. Увидев меня, Гюстав в мгновение ока очутился рядом, вцепился мне в шею и начал орать:
— Кто активировал стену? Это ты?
«Эй! А не грубовато? Я тут ни при чём!»
Резко вырвался из захвата, отбив руки виконта, и мы зло уставились друг на друга.
К Гюставу подбежал Грох, непонимающе оглядываясь по сторонам. Тут же из замка выбежала Амалия, а за ней несколько солдат и четвёрка моих земляков.
— Кто поднял барьер? — закричал один из командиров.
Все посмотрели на нас с Гюставом, а послевзглядыприсутствующих сошлись на мне.
«Чего вы на меня уставились? Да, пошли вы все нафиг, это не я!»
Я сделал шаг назад, на всякий случай взявшись за рукояти клинков, приготовившись защищаться. Произошлосерьёзное недопонимание. Просто потому, что моя тушка стояла недалеко от барьера, вблизи от центрального входа, все выбегающие из замка люди сразу натыкались взглядом на меня и, какого-то беса, приходили к заключению, что это явиновник активации барьера.
В тот момент казалось, что собравшиеся действительно набросятся на меня всей толпой и был откровенно рад, что всё это время ходил полностью вооружённым.
— Это ты сделал? — задала вопрос Амалия, смотря на меня непонимающим взглядом.
Медленно отрицательно покачал головой, а баронесса нахмурилась и спросила:
— Тогда кто?
«И ты туда же?! Да вы все оборзели! Если вокруг твориться трындец, то к этому я должен быть обязательно причастен, так, что ли?»
Я сильно нервничал. С одним лишь Гюставом мне уже вряд ли справиться, а эта толпа скрутит меня, вообще, в два счёта.
В этот момент сбоку послышалось довольное хихиканье. Все взгляды устремились в сторону издаваемого звука. Вдоль замка шёл довольный Арнольд, намурлыкивая себе что-то под нос и периодически хихикая.
— О-о-о! Вы все собрались здесь? — воскликнул епископ.
Вид у него был взъерошенный, а взгляд отдавал оттенками безумия. Я уже наблюдалстарика таким — когда он прибежал на полигон после того, как Амалия сообщила Арнольду, что я могу перевести трактат.
— Можете не благодарить, я сделал это для всех нас. — с довольной рожей произнёс старый эльф.
— Сделал что? — напряжённо спросил Гюстав.
— Как что? Я спас всех нас и защитил трактат! — ответил безумный старик, искренне удивившись — Враги уже были готовы напасть и забрать у нас книгу, но теперь у них этого сделать не получится.
Епископ снова захихикал.
— Это Вы активировали барьер, Господин Арнольд? — спросила Амалия искренне удивлённым голосом.
— Глупая девочка. — тоном доброго учителя ответил Арнольд— Конечно, я. Я же только что сказал, что всех нас спас. Теперь лишних ртов не осталось — они все снаружи. Нам хватит провизии, чтобы дождаться подкрепления, а барьер нас защитит и не позволит украсть трактат!
Все растерялись.
Амалия с Гюставом переглянулись. Потом виконта повернулся к Капитану Струберуи скомандовал:
— Взять его!
Уговаривать здоровяка не пришлось. Видимо, у Гроха была такая жеспособность, как мой мгновенный рывок. Менее чем через секунду громила оказался рядом с Арнольдом, и огромная рука в тяжёлой латной перчатке шумно опустилась на голову епископа, лишив того сознания.
— Свяжите его, и все в штаб. — приказал виконт — Старого безумца тоже тащите.
Гюстав ещё некоторое время с сожалением смотрел на Лира, потом развернулся и медленно пошёл в замок, опустив голову.
…
Глава 24
— Ты всех нас погубил! — кричал Гюстав, глядя на Арнольда.
Епископ сидел на стуле со связанными руками и ногами.
— Нет! Я нас спас. — орал в ответ старый эльф. — Их было больше. Они уже приготовились нападать. Если бы они напали, то могли забрать трактат! А также нам не хватало провизии. Мне удалось разобраться со всеми этими проблемами разом. Я единственный, кто сделал решительный шаг, в отличие от вас, тру́сов.
— Заткните ему рот. — распорядился капитан Струбер.
Один из командиров взял мешочек с мыльной травой, которой тут моются, и засунул старику в рот, крепко завязав куском ткани, чтобы тот не мог выплюнуть кляп.
— Что будем делать? — спросил Грох у Гюстава.
В этот момент дверь в штаб резко открылась и с грохотом ударилась о стену, отчего петли жалобно скрипнули и погнулись. В комнату влетел обезумевший Дайдор.