В процессе обыска комодов мной были найдены два маленьких мешочка из чёрного бархата с разными драгоценными камнями. В первом была пара крупных рубинов, несколько больших сапфиров и изумрудов, а также один бриллиант, по размерам сопоставимый с тем, который Лирой подарил Амалии. Во втором мешочке тоже была россыпь драгоценных камней. Их оказалось много, но они были, по сравнению с предыдущими, совсем мелкими — самый большой не превышал половину карата.
В комоде, где хранились драгоценные камни, обнаружился бутыль, похожий на подаренный мне Грохом Струбером. Только жидкость в нём была голубого цвета, а нижнюю часть бутыля обтягивал красный бархат с вышитыми золотыми узорами.
«Интересно, что это за напиток? Берём».
Точно знал, что у Лира в комнате есть сейф, но я его не нашёл. Да и заметь я его, всё равно не смог бы вскрыть, поэтому не расстроился.
Больше не обнаружив ничего ценного, что легко можно было унести с собой, я покинул помещение тем же путём, каким вошёл. Из гостевой комнаты аккуратно осмотрелся и быстро пробежав коридор ворвался в свою, закрывшись изнутри.
В комнате мы с рабыней начали раскладывать добы́чу.
Золото и серебро разделили на четыре равные части. По мешочку золота и серебра убрали в каждый из рюкзаков. Ещё я полагал, что по такому же кошельку будет у меня и у Эрики при себе, когда мы будем сбегать. Разделил таким образом на случай потери рюкзаков при побеге.
Ранее, когда мы принимали присягу перед герцогом Жераром Севелином, нам выдали парадную одежду. Не знаю, как мои земляки, но я одежду никому не сдавал, поэтому она сейчас хранилась в одном из рюкзаков. Именно в свёрток с парадным костюмом были завёрнуты бумаги, подтверждающие мой титул, право собственности на Эрику, и туда же добавились документы на дома в столице.
У Эрики, когда она увидела всё, что я притащил, глаза стали размером с блюдце. Но она ничего не сказала и не спросила, а просто послушно распределила добычу по рюкзакам и убрала всё в шкаф.
Когда закончили раскладывать наживу, я направился в штаб.
Большинство уже собрались, и в штабе вновь царила напряжённая атмосфера.
Как выяснилось, кто-то ночью тихо прирезал Арнольда прямо в его кровати, на которой старик валялся связанным по рукам и ногам.
Собравшиеся изначально думали на Дайдора Тронколта, но Грох всех уверил, что только утром лично выпустил гнома из коморки, в которой вчера сам и закрыл, поэтому убить епископа коротышка не мог.
Дайдор, кстати, тоже присутствовал на совете и был чрезвычайно рад новости о смерти Арнольда, хоть и расстроился, что безумный старик умер не от его руки.
Когда мы начали обсуждать дальнейший план действий, с улицы послышался грохот. Все подбежали к окнам посмотреть, что в очередной раз происходит. В этот момент стало понятно, зачем вражеская армия всю ночь и утро рубила деревья.
Они собрали огромный таран из четырёх связанных между собой цепями толстых стволов деревьев, которые были подвешены на большую раму.
В настоящий момент этим тараном долбили в барьер.
— Дайдор, если так продолжится, сколько простоит барьер? — спросил Грох, глядя на коротышку.
— Точно неуверен, Струбер, — ответил гном — но с такой силой удара и текущим сопротивлением стены, хватит дней на семь, если не подпитывать… Если менять накопители, то дней на десять. В общем, нужно ещё раз проверить, сколько у нас накопителей, тогда скажу точно.
Снова все разговоры прекратились. Собравшиеся молча смотрели на огромный таран и слушали грохот тяжёлых ударов.
«Нужно побыстрее валить отсюда».
Я аккуратно дёрнул Амалию за рукав, а когда она повернулась, глазами показал ей на выход. Сам же развернулся и покинул помещение.
Баронесса вышла через несколько минут, после чего мы вместе отправились ко мне в комнату.
— Амалия, я решил сегодня бежать из замка. Ты побежишь со мной.
— Как ты собрался сбежать? Вокруг барьер. — непонимающе отнеслась к моему предложению баронесса.
— Помнишь, я тебе говорил про подземный ход, о котором слышал в разговоре Лира и Арнольда? Мы побежим через него.
— Мы? Ты всё решил, даже не спросив меня? — возмутилась Амалия. — А если я скажу, что не побегу?
— Тогда я потащу тебя силой. — ответил я, на что брови красавицы в удивлении поднялись. — Ты мне дорога, Амалия, а оставаться в этом замке — банальное самоубийство! Ты мой друг, моя любовница и, вообще, единственный близкий мне человек в этом мире. Если потребуется, я свяжу тебя верёвками и потащу за собой волоком, пока мы отсюда не выберемся.
Я снова проявил свою свинскую натуру, манипулируя чувствами аристократки. Да, я не любил её, но это не отменяло того факта, что баронесса действительно была моим единственным другом в этом мире. Именно поэтому я твёрдо решил забрать её с собой.