— Биться? — возмущенно простонал Йоаким. — Из-за чего мне биться?
— Из-за денег. Вам придется преодолеть ее сопротивление. Тогда будет легче решить вопрос с сыном.
— Но вы же сами говорите, что я практически уже потерял право на сына и должен идти на сотрудничество, и я готов к этому. Не гожусь я для сражений.
Хенрик Вингстед хмыкнул, выпятил нижнюю губу и крепко уперся подбородком в костяшки пальцев. Затем он пустился в пространные рассуждения о ресурсах, попутно коротко затронув реальность, регионы и коммуникации. Йоаким кипел от негодования, лишь изредка выхватывая из потока адвокатской речи отдельные фразы. Но остановить Вингстеда не мог. Покосился на часы. Почти полтретьего. Он пробыл здесь без малого час сорок пять. Вингстед курил, разглагольствовал, легонько упирая сигару в нижнюю губу.
— Суть вашей коммуникабельности проявляется в том отклике, какой вы получаете, — говорил он. — Вам нужна гибкость и уверенность в своих силах.
Безостановочное пустословие. А минутная стрелка отметила начало нового часа ценой в две тысячи крон.
15
Встретились они в «Иллуме»[7]. Йоаким пришел первым, Сюзанна опоздала на десять минут. Он сидел у подножия эскалатора и сразу ее заметил: она спускалась вниз, положив ладонь на поручень и устремив взгляд куда-то над его головой. Он нашел, что выглядит она очаровательно. С тех пор как он видел ее последний раз, она успела снова перекраситься в брюнетку, и это очень шло к ее бледности и вздернутому носику. Она опять стала похожа на лесного бесенка. Неизъяснимая радость пронзила его. Он вовсе не надеялся снова завоевать ее, да и не желал этого, просто, увидев Сюзанну на эскалаторе, почему-то воспрянул духом. Поспешно вскочил, расплескав кофе на блюдце, ласково окликнул ее по имени. Она тотчас обернулась, без улыбки скользнула по нему равнодушным взглядом, и тут он увидел, что лицо у нее все же совершенно чужое. Совершенно незнакомое. Она поздоровалась, сунув ему в руку кончики пальцев, поплотнее запахнула пальто, села.
— Рад тебя видеть, — сказал Йоаким. — Как поживают Дитте и Якоб?
— Вот этого не надо, — отрезала она. — Не забывай, мы расстались.
Он в замешательстве покачал головой, словно нежданно-негаданно получил оплеуху.
— Я прекрасно помню, — примирительно сказал он, — и ничего такого в виду не имел.
— Вот и не заводи подобных разговоров. — Она взяла в руки меню, пробежала взглядом по строчкам. — Я смотрю, ты уже сделал заказ.
— Да, решил, что неплохо бы выпить чашечку кофе.
— Я ничего заказывать не стану. — Сюзанна сморщила носик, захлопнула карточку. Варежки она не сняла, но размотала шарф, накинула его на плечи. — Давай о деле, и покороче.
— Как хочешь, — миролюбиво сказал Йоаким. — Тебе начинать.
— Якоб останется со мной, — проговорила она, холодными глазами глядя на него в упор. — Все прочее мне безразлично. Можешь выкупить у меня квартиру, если угодно. Тогда я перееду в Ютландию, там жизнь дешевле.
Йоаким приуныл.
— Куда ты собираешься переехать? — испуганно прошептал он.
— Устроюсь где-нибудь за городом. — Сюзанна пожала плечами. — Поодаль от городов жилье стоит сущие гроши. Вдобавок в Рёмё живет моя кузина. — Она выжидательно смотрела на него.
— Сюзанна, я в полной растерянности… — Он прикрыл глаза ладонью. — Это просто как снег на голову…
— Прекрати, — резко бросила она. — Раньше надо было думать. И убери руку от лица. Нечего тут трагедию разыгрывать.
Он опустил руку.
— Но ты ведь не можешь уехать…
— Очень даже могу.
— А если тебе остаться в квартире?
Она пожала плечами.
— Значит, остаться ты не хочешь? — продолжал он. — Даже если квартира будет в твоем распоряжении?
— Ну, может быть… — медленно, задумчиво ответила Сюзанна.
Йоаким взял себя в руки. События развиваются до ужаса стремительно. Главное — в ближайшие несколько минут сохранить ясность мысли.
— Мне кажется, детям новый дом ни к чему, — дрожащим голосом сказал он. — Думаю, они должны жить здесь.
Она наклонилась над столом:
— Мне это не по карману. И ты не хуже меня знаешь, сколько денег требует такая квартира. Если ты заберешь половину ее стоимости, останется совсем немного. Я всего-навсего младший педагог-воспитатель, Йоаким, и мать-одиночка с двумя детьми. Черт побери, я что, по-твоему, гребу деньги лопатой из госказны, да? — Она откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди.