— Сынок, что ты такое говоришь? — удивилась мать.
— Ничего. Только правду. Очень вкусно, мам, — улыбнулся Чонин через силу и сосредоточился на еде. Получил ощутимый пинок под столом от старшей нуны, но сделал вид, что она промахнулась, а лодыжку у него так просто — чисто случайно — прихватило.
— Хорошо, что вы решили поработать в колледже. Наверное, благодаря вашим усилиям Чонин смог петь нормально, господин Ким.
— Моя заслуга не так велика. Он всё сделал сам, — пробормотал Чондэ, едва не уткнувшись носом в рыбный салат. — А ещё по результатам итогового задания триместра Чонин попал в группу студентов, которые в конце месяца приглашены в Академию Искусств в Киото.
Чонин едва не подавился маринованной свининой, услышав такую новость, поспешно поднёс к губам стакан с водой и постарался запить потрясение.
— Пока ещё неизвестно, кто будет курировать группу, но можно собирать вещи уже сейчас. Поездка назначена на двадцать седьмое число. В Киото он пробудет две недели, потом вернётся.
— И ты молчал?
Чонин молчал, потому что ничего не знал об этом. Даже краем уха не слышал. Вряд ли Чондэ стал бы сочинять подобную ложь, но всё равно верилось плохо.
— Я сделаю для тебя копию записи выступления, Чонин, хорошо? Хочу, чтобы ты посмотрел и послушал в свободное время.
Чонин кивнул без выражения и постарался поскорее покончить с ужином, после извинился, сослался на усталость и убрёл к себе под предлогом, что ляжет пораньше. Выносить присутствие Чондэ он сегодня больше не мог.
Вообще никак.
* http://www.evartist.narod.ru/text1/50.htm Не сравнение, а часть целого.
========== - 18 - ==========
Комментарий к - 18 -
Добрый вечер, котички :)
Летим в Японию? ;)
Ваша Бета
- 18 -
До поездки в Японию они виделись на занятиях, но не более того. Не то чтобы Чонин избегал Чондэ, но держал его на расстоянии вытянутой руки точно так же, как Чондэ поступал с Чонином до этого. Довольно честно.
Кёнсу и Чанёль одобряли такое поведение, напомнив и о том, что у них обоих будут крупные неприятности, если вдруг станет известно о близости преподавателя и студента. Чонин был совершеннолетним, но ему ещё не исполнилось двадцати двух, и это играло роль “отягчающего обстоятельства”. К тому же, Чонин искренне не хотел, чтобы по его вине у Чондэ возникли неприятности.
Их разделяли возраст, статусы, разные интересы и нежелание понимать друг друга. К двадцатому числу Чонин остыл достаточно, чтобы понять логику Чондэ, как ему казалось. Для Чондэ он был просто непримечательным мальчишкой с довольно скандальной репутацией сердцееда. И вряд ли стоило винить Чондэ за то, что он этому верил. Все вокруг верили и тоже так считали. Кёнсу и Чанёль — исключение из правила, потому что они знали Чонина не первый год.
И до двадцатого числа Чонин позволил себе несколько коротких приключений с девушками, но не придавал этому значения. Потому что это и не имело значения. Все эти девушки хотели только расслабиться и получить удовольствие точно так же, как он сам. И Чонин даже не помнил их имён, впрочем, он и не испытывал уверенности, что они называли ему свои имена. И даже если они рассчитывали на большее, намёков он не углядел.
С одной стороны, Чонин мог обойтись и без этого, воспользовавшись собственной рукой. С другой стороны, зачем размениваться на частичное самоудовлетворение, если рядом есть кто-то, кто хочет примерно того же и без обязательств? Да и какая разница, если в глазах Чондэ его репутация давным-давно сложилась окончательно и бесповоротно? Чондэ полагал, что Чонину просто нравился секс. Не то чтобы он ошибался, потому что секс — это как танец, а танцы Чонин любил. Но это не означало, что для Чонина не существовало разницы между просто сексом и сексом по любви. Только секс по любви у него случился всего с одним человеком, и это привело к катастрофе, повторения которой Чонин попытался бы избежать всеми силами.
— Куратора назначили, — порадовал Чонина за два дня до поездки Кёнсу, когда они вместе готовили ворох самостоятельных по разным предметам дома у Чонина.
— И? — Чонин перевернул страницу учебника и углубился в тему, не ожидая подвоха.
— Апельсин нас повезёт.
Чонин неохотно отлепил взгляд от ровных строк и недоверчиво посмотрел на Кёнсу.
— Правда. И не думай об этом. Ну, повезёт и привезёт. У него на шее не один ты будешь. И только не говори, что до сих пор не выкинул его из головы. У вас ничего общего. Он по вокалу, а ты по танцам. И ты вообще студент. Он для тебя староват.
— У нас разница не в десять лет, а куда меньше.
— Перестань. Сколько бы там ни было, а толку не вышло. И что это за отношения дурацкие, если он постоянно тебя донимает замечаниями, упрёками и выговорами? Он же всё время выставляет тебя чуть ли не идиотом в глазах всей группы. На твоём месте я бы давно написал заявление о переводе к другому преподу. Все как раз и удивляются, что ты до сих пор терпишь. Ну вот серьёзно, он же почти что издевается над тобой на занятиях. Вечно ему всё не нравится, вечно ты у него самый худший студент, который ни на что не годится и ничего толком не умеет. Стоит тебе только сесть за рояль — и это становится невыносимым. Я бы сам играть не смог после десятой части его комментариев к твоей игре. Если у него к тебе есть чувства, то они какие-то странные.
— Он всего лишь строгий и требовательный. Это нормально для учителя. А ещё ему просто известна моя репутация. Давай не будем? — Чонин попытался вернуться к теме задания.
— Тогда какого чёрта ты всё время его защищаешь? Строгий он… нормально для учителя… пф! Только послушай себя! Твоя репутация всем известна. И мне она тоже была известна. Но расстались мы с тобой не из-за твоей репутации.
— А из-за чего? — буркнул Чонин без задней мысли, раздражённый тем поворотом, который приняла их беседа.
— Из-за того, что ты меня не любил. Не беспокойся, я об этом знал с самого начала, но надеялся, что со временем ты полюбишь. Время шло, а ничего не менялось. Как только я понял, что мы так и останемся друзьями, но не больше, поставил точку. Только заметь при этом, что всё то время, когда мы с тобой были вместе, ты не бегал за юбками. Позволял себе только флирт. И из чужих постелей я тебя за ухо не вытаскивал. Полагаю, ты не скрывал от меня никаких интрижек. Пусть и не любил, но не изменял и всегда поддерживал. А это уже говорит в твою пользу и рушит придуманную кем-то репутацию, не так ли? Не в репутации дело. Дело в чувствах. Именно чувства приклеивают людей друг к другу. Насколько крепко и надёжно, зависит от этих самых чувств. Ну а если чувств нет, то и будешь скакать по чужим постелям.
Чонин уныло угукнул и всё-таки снова продолжил чтение. Ехать в Киото ему уже совершенно не хотелось. Он и не поехал бы, если бы это не было так важно для дальнейшей карьеры и сцены. Но было. И ему следовало поехать, чтобы не упустить такой шанс. Присутствие рядом Чондэ он как-нибудь переживёт. Ведь Кёнсу прав — в Киото ехал не один Чонин. На шее у Чондэ в Киото окажется десяток студентов, а рядом с Чонином будет Кёнсу.
В самолёте, правда, Кёнсу рядом не оказалось, потому что ему досталось место в хвосте с остальными ребятами. Чонину же достался билет на место в начале салона. Причём он сидел там в гордом одиночестве, но, может, и к лучшему. Ничто не мешало надеть наушники и провалиться в сон, как он и поступил.
Из сна его выдернули приятные ощущения. Это напоминало лёгкие прикосновения губ к шее, мягкие и чуть влажные, ласковые и успокаивающие.
Чонин медленно открыл глаза, осознал, что больше не держит в руке плеер, да и наушники куда-то подевались. Зато под головой лежала удобная подушка, колени накрывало сложенное пополам одеяло, а кто-то и впрямь согревал его шею невесомыми поцелуями и тёплым дыханием.
Чонин повернул голову, чтобы встретить взгляд Чондэ. Первым желанием было грубо спросить, какого чёрта Чондэ тут делает, но всего через секунду Чонин передумал, промолчал и отвернулся. Пусть даже это кому-то могло показаться детским поведением, неважно. Чонин в самом деле не мог больше выдерживать эти издевательства над собой. Или просто учитель, как другие, или тот, кто любит и позволяет любить себя в ответ — это всё, что Чонин согласен был принять от Чондэ. Никакие иные варианты он не желал рассматривать.