Существует много сампрадай, или теологических традиций, которые следуют культам, основанным на мировоззрении веданты. Таковы культы Вишну, Шивы и Божественной Матери, каждый из которых имеет несколько субкультов, со своими разновидностями культовых божеств, форм поклонения и медитации. Нет препятствий к тому, чтобы добавить к ним любые другие культы, например, культы Христа или Будды. В наше время среди последователей мировоззрения веданты широко распространяется культ Рамакришны. Для духовно устремленных последователей любого культа в веданте разработаны три вида садханы, известные как карма-йога, бхакти-йога и джняна-йога. Тот, кто серьезно стремится к духовному продвижению, должен пройти духовную практику, основанную на одной из этих или других йог, или на сочетании их всех. Священные писания веданты предупреждают человека снова и снова, что если он не практикует какую-либо садхану для своего духовного совершенствования, его драгоценная человеческая жизнь оказывается утраченной возможностью, которую трудно получить снова. Таким образом, согласно веданте, религия абсолютно необходима человеку, если он хочет прожить истинно человеческую жизнь.
Мадрас, апрель 1981
Свами Тапасьянанда
Послесловие
Индуизм, как и сама Индия, при первом приближении производит впечатление ошеломляющее. На неподготовленного пришельца из христианского мира обрушивается с пронзительным пением раковин, грохотом барабанов и мелодичным позвякиванием колокольчиков совершенно непонятный, чудовищный и прекрасный, огромный как Вселенная хаос инопланетной цивилизации. Под ярким расплавленным солнцем, на кирпично-красной земле разворачивается грандиозное действо, длящееся уже несколько тысяч лет — и обычный аэрофлотовский самолет, из которого вы только что вышли, представляется попеременно то машиной времени, то космическим кораблем, доставившим вас в совсем иное пространство, в незнакомое нам измерение.
Здесь сочетается несочетаемое. Храм как учебник сексуального наслаждения; шумный и многолюдный базар как арена жесточайшей аскезы; пляшущие многорукие боги со звериными мордами и люди, сидящие перед ними в глубокой тишине медитации — и, как вершина всего, мутный многоводный Ганг, воду которого благоговейно пьют и грязные нищие, и европеизированные бизнесмены, не замечая того, что рядом кто-то ныряет, кто-то полощет мыльное белье, кто-то чистит зубы, не замечая и того, что воды эти с одинаковой вечной меланхоличностью несут на себе и алые лепестки принесенных в жертву цветов, и раздувшиеся до неузнаваемости холодные трупы животных.
И не обольщайтесь, если в грандиозном этом калейдоскопе вам удастся выхватить что-то знакомое, близкое, соотносимое с нашей традицией — не успели мы отыскать нечто понятное и объяснимое, как оно тут же превращается во что-то абсолютно другое, наполненное чужими глубинами и чуждой мощью. За внешней схожестью формы явственно проступают пугающие бездны принципиально иного содержания. Вот мелькнул среди божественных хоботов, рогов и оскалов скорбный материнский образ — не торопитесь отождествлять его или хотя бы сравнивать с трагически-светлым ликом Богородицы, ибо тут же на ваших глазах превращается он в черную кровавую маску великой богини Кали, в страшное лицо с высунутым и прокушенным языком, лицо богини, пляшущей на мертвом теле, богини, украшенной ожерельем из безглазых черепов. Едва, присмотревшись, вычленили вы своеобразную индусскую триаду богов и усмотрели в них столь близкую христианской душе Троицу, как вдруг каждое из этих лиц начинает разъезжаться и множиться, черты их преображаются, функции перемешиваются; лукавый пастушок превращается в необъяснимо жестокого витязя, добро перестает быть добром, зло оказывается неоднозначным, и в конце концов мириады богов то сливаются в единый Космический Свет, то вновь разбегаются по причудливым телам и формам.
Отчаявшись наложить на индуизм свое четкое представление о том, что такое религия и какой она должна быть (представление, рожденное изучением христианства и ислама), оторопевшие от того, что практика ежеминутно отторгает их теории, европейские исследователи вот уже двести лет ломают копья в бессмысленных спорах. Одна религия индуизм или конгломерат нескольких? Религия ли индуизм вообще или просто образ жизни? Безнравственен он или до краев переполнен этическими нормами? И главное — хаос ли перед нами, несводимый ни к каким моделям, или же, наоборот, стройная и внутренне логичная система?