Разумеется, все биографии лгут — не исключая и моей, если читателю вздумается воссоздать ее на основе этой азбуки. Лгут, ибо их главы соединяются друг с другом, исходя из некоей заранее принятой концепции, в то время как на самом деле они соединялись совсем по-другому, хоть никто и не знает, как именно. Впрочем, точно так же лгут и автобиографии — ведь, чтобы понять все взаимосвязи, человек, пишущий о своей жизни, должен смотреть на нее глазами Бога.
Биографии — как раковины, из которых можно узнать очень немногое о живших в них моллюсках. Даже моя биография, дополненная литературным наследием, вызывает у меня ощущение, будто я оставляю после себя пустую скорлупу.
Ценность биографий лишь в том, что они позволяют хоть как-то воссоздать эпоху, на которую пришлась та или иная жизнь.
Самая демоническая из всех наук, подрывающая нашу веру в высшее предназначение человека. Эту науку должны были изобрести манихеи, считавшие, что мир создал злой демиург, однако появилась биология значительно позже. Занимается она, как подсказывает само название, жизнью, то есть в первую очередь питанием организмов, одни из которых поглощают другие. Природа состоит из пожирающих и пожираемых, natura devorans и natura devorata. Главная отправная точка здесь — борьба и выживание сильных и гибель слабых. Возведение на пьедестал силы — вот самая дьявольская примесь к биологическим открытиям, и не надо никакой философии, чтобы сделать из научных данных пессимистические выводы.
Выживание самых приспособленных называется естественным отбором и должно объяснять появление и гибель видов. Тем самым открывается бездна времени: прошлое земли, оцениваемое Библией менее чем в шесть тысяч лет, простирается назад на миллионы и миллионы лет существования живых организмов, которые рождаются и умирают без составляющего нашу гордость сознания. Впрочем, наш вид включен в эволюционную цепочку, и человеческое сознание отличается от ума самых родственных нам млекопитающих лишь степенью.
Дарвину, который в молодости изучал в Оксфорде богословие, не был чужд религиозный взгляд. Публикуя в 1859 году свое «Происхождение видов», он с сожалением отметил, что этот труд излагает богословие дьявола. Это могло означать лишь одно: он руководствовался своими наблюдениями, а они свидетельствовали о структуре жизни, которая его самого ужасала не меньше, чем выступавшую против его теории Церковь.
Дарвин разрушил стену между человеком и животным. Наделенный бессмертной душой человек необязательно возвышается над всякой живой тварью. В Книге Бытия Творец говорит: «Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле». Однако эта царская прерогатива подверглась сомнению после того, как стерлась граница между нами и другими видами живых существ, то есть неуловимым стал момент, когда в ходе эволюции из бессознательного родилось сознание. С тех пор вера в бессмертную душу стала своего рода злоупотреблением.
Ни одна наука не вторгается в наше мироощущение глубже, чем биология. Но всю полноту власти — пусть даже путем упрощения и вульгаризации — она обрела лишь в двадцатом веке. По словам Ежи Новосельского[111], чью (православную) мысль не сдерживают присущие католикам навыки, именно в этом столетии немцы, народ философов, поставили перед собой непростую задачу: доказать на практике, что наш образ человеческого существа как животного, подчиняющегося силовым отношениям, должен иметь последствия. Они сделали это, создав Освенцим.
Маленький городок на берегу Невяжи, недалеко от Лабунова (или Лабунавы) и Вендзяголы[113]. Рядом усадьба Погинье, принадлежавшая Здиславу Юревичу и Марысе, моей тетке. Из Бобт в Ковно ездили на пароходике, и это было в высшей степени живописное путешествие. Невяжа там очень узкая и извилистая. Пароходик заполнял собой почти всю реку, и его непрестанные повороты среди прибрежных кустов по-прежнему очень живо встают в моей памяти. Несколько парней из команды перекликались на тамошнем смешном польском. Затем мы выходили в Неман и встречали на своем пути гораздо более крупные суда, плывшие в Юрборк[114] и в море.
111
114