Советский смех был все-таки иным, нравственно и социально окрашенным, если угодно, обладал своей особенной идейностью, которая рождалась из коммунистических идеалов. И главным из них был постулат: "Человек человеку — друг, товарищ и брат!"
Пускаясь в бытовое, житейское приключение, наподобие историй о студенте Шурике из "Операция "Ы" (1965 год), мальчишки и девчонки ни на миг не могли предположить, что зло или несправедливость имеют над ними власть. Никто не имеет право унижать человеческое достоинство и посягать на социалистическую жизнь советского народа: будь то матерый уголовник, зарвавшийся чинуша или фашистский оккупант.
Каждый ребенок Страны Советов четко знал: рано или поздно правда обязательно восторжествует, злодеи будут наказаны, героям воздадут почести и жить станет еще лучше, и ещё веселее. Потому что даже в будущее всего человечества было принято смотреть с научным оптимизмом.
Там, в будущем, всех нас ожидало самое большое, самое невероятное, самое долгожданное приключение, нестерпимо ожидаемое всеми угнетенными, обманутыми и подвергаемыми нещадной эксплуатации народами планеты Земля. Впереди нас ждал Коммунизм.
От одной этой мысли жизнь советского ребенка переполнялась чувством гордости, ответственности и долга. Хотелось не просто стать лучше, а чтобы дела, и мысли и поступки были бы достойны этого всемирно-исторического призвания.
Мы были счастливы в своих неухоженных дворах и скромных, почти спартанских интерьерах пионерских лагерей и школ уже от одного чувства бесконечной и беспредельной перспективы.
Тогда, мой дорогой читатель, уже тогда день за днем мы проживали удивительное и невероятное путешествие в вечность. Наша жизнь соединялась с историей и судьбами всего человечества, и нашим мечтам не было предела. Подобно дням нашего детства они неслись, пытаясь догнать горизонт или хотя бы остановиться у той черты, на которой сливается Земля и Небо.
Э — Эскимо
Сладкая жизнь в СССР имела конкретное выражение в виде мороженного. Вершиной гастрономической "дольче виты", ее рафинированным проявлением было покрытое шоколадом, насаженное на палочку и завернутое в серебристую фольгу эскимо.
Странное, но со временем такое манящее и желанное название для миллионов лакомство, покорило Москву и Ленинград ещё в начале 1930х годов. Сначала это технологично приготовленное и упакованное мороженное называлось "эскимо-пай", или "эскимосский пирожок".
Своим появлением эскимо было обязано как развитию пищевой промышленности в СССР, так и претворяемым в жизнь принципам национальной политики, "продвигающим" культурное своеобразие национальных меньшинств в широкие массы. Со временем "эскимосский пирожок" забылся, а вот вкуснейшее эскимо и в самом деле продолжило свое триумфальное шествие в народ.
В Советском Союзе калории никто и никогда не считал, а показателем здоровья неизменно считалось прибавление в весе. Отчего мальчики и девочки "в теле" были скорее нормой, чем редкостью. Поэтому и польза от мороженного повсеместно превозносилась, дескать в нем исключительно все нужное организму: и молоко, и сливки, и сахар. Кушайте, дети, на здоровье, только не торопитесь и знайте меру — не то глазками моргнуть не успеете, как горлышко заболит и поднимется жар. Так что для совсем юных мороженое было желанным, но весьма дозированным лакомством.
Младшеклашки обычно спорили на эскимо или на лимонад "Буратино" (две свободно-конвертируемые детские валюты), а также дружно мечтали пойти работать на хладокомбинат, чтобы там каждый день объедаться мороженным. Счастливчики и вправду попадали туда на экскурсию, а потом их слушали раскрыв рты как людей побывавших на летающих тарелках инопланетян.
Зато ребята и девчата постарше ели мороженное без оглядки, сами себе доказывая наступавшую взрослость, с гордостью демонстрируя остальным наличие выпрошенных у родителей карманных денег.
Как будоражило умы фантастически вкусное эскимо! Изготовленное только из высококачественных натуральных продуктов, ароматное, тающее во рту, оно было приятно даже на ощупь. Его можно было по особенному взять в руки, неспеша многозначительно пошуршать тончайшей алюминиевой оберткой, показать свою эрудицию, удивив познаниями о шоколадной глазури… Кстати, подарить на свидании эскимо "по форме" было нисколько не зазорнее преподнесения букета цветов, а вот "по содержанию" преимущество было неоспоримым!
В далекие 1970-е отношение к мороженному не было столь утилитарным, как сегодня. Тогда никому и в голову бы не пришло покупать его только во время летнего зноя. Мороженное ели для настроения и более полного ощущения счастья во все времена года, вне зависимости от погоды за окном. Плюс тридцать и минус тридцать совершенно не принимались в расчет и не связывались с решением "покупать или не покупать" эскимо. Конечно же, покупать, если так удачно сложилось, что в кармане завелась "лишняя" мелочевка, а в отделе "Соки-воды" или на углу у лоточницы оно есть в наличии!
Пожалуй, не было другого продукта, с которым экспериментировали в таких массовых масштабах, как с мороженным. Конечно, оно само по себе было лакомством, но считалось особым шиком заявить на работе, или обронить в студенческой столовке, что ты предпочитаешь черный кофе "по-венски", с мороженным. И пускай такой способ употребления никак не соотносился со всем многообразием рецептов приготовления "кофе по-венски", эффект от такого упоминания неизменно оказывался положительным. Проходило несколько дней, как кто-нибудь из активных слушателей не преминул бултыхнуть мороженное в кофе и так же поделиться новыми ощущениями.
Великолепным и весьма распространенным десертом от пионеров до пенсионеров было разложенное по блюдечкам мороженное, которое затем щедро поливалось вареньем. Годилось абсолютно любое, от традиционной смородины, до варева из одуванчиков или кабачков. Разумеется, и никакой день рождения не обходился без эскимо, которое непременно подавалось после чая с тортом, как бы негласно оповещая, что праздник окончен и пора расходиться.
Может поэтому мечта мультяшного крокодила Гены о "подарке в пятьсот эскимо" на самом деле было простым желанием иметь много друзей. Потому что дружба в те годы измерялась не в рублях, а в эскимо, которые раздавались даром и от всего сердца.
Ю — Юга
Переполненный скорый поезд, непрерывная какофония человеческих голосов и стука колес, раздуваемые ветром занавески вагонных окон, облепленные пассажирами крохотные плацкартные столики, на которых разложены прихваченные на дорожку домашние харчи. Ловко снующая проводница с разлитым в стаканы кипятком, предлагающая чайные пакетики и кусковой рафинад в фирменной бумажной обертке. Официантка из вагона-ресторана с передвижной тележкой, доверху забитой горячей едой на любой вкус и кошелек…
На редких остановках разогретые вагоны облепляющие окна продавцы вареной картошки с укропом или шастающие туда-сюда шумные цыганки, расхваливающие губную помаду, жевательную резинку и сувениры. Иногда в разгоряченное брюхо вагонов незаметно проскальзывали подозрительные типы, из-под полы предлагающие взрослым купить напечатанные на фотобумаге церковные календари, портреты Высоцкого, и особенно конфиденциально, строго мужчинам, демонстрирующие снимки девушек из контрабандных журналов…