По мере приближения лета 1415 года, а вместе с ним и начала кампании, темпы военной подготовки неуклонно возрастали. 20 апреля Николас Фрост, королевский мастер по изготовлению луков, получил полномочия по всему королевству нанимать за королевское жалование столько мастеров по изготовлению луков, а также закупать столько тетив, сколько потребуется. Через две недели Николас Менот, "поставщик", получил аналогичные полномочия нанять двенадцать других поставщиков и взять древесину для изготовления стрел и арбалетных болтов, а также кожи, воск и шелк, которые также были необходимы. У Джона Уайдмира, лондонского столяра, была заказана тысяча древков для копий по цене 6 пенсов каждое. Между 3 мая и 4 июня капитаны королевских кораблей в Тауэре получили полномочия набирать матросов для экспедиции. 16 мая Роберт Хант, сержант повозок королевского дома, получил общенациональные полномочия на приобретение "достаточного количества телег и повозок" для похода короля, а также дерева, железа, плотников и рабочих для изготовления новых, и "достаточного количества" лошадей, с "достаточным количеством" людей, чтобы вести и управлять ими"[190]. (Как слуги Генриха, должно быть, боялись слов "столько, сколько нужно" и "достаточно", пытаясь оценить потребности и выполнить приказы столь требовательного монарха!)
Приказы стали поступать все чаще и чаще. Стивену Ферруру, сержанту королевских кузнецов, нанять кузнецов, закупить железо, гвозди и подковы. Саймону Льюису и Джону Бенету, каменщикам, нанять для работы в экспедиции сто лучших и самых способных каменщиков Лондона и внутренних графств с их инструментами. Уильяму Мершу и Николасу Шокингтону, кузнецам, нанять сорок кузнецов на тех же условиях. Томасу Мэтью и Уильяму Гилле, плотникам, нанять сто двадцать плотников и токарей. Джону Саутемеду, "извозчику", предоставить шестьдесят две колесные повозки, а также лошадей и их упряжь.[191]
Ни одна деталь не была незначительной или неважной для всевидящего и вечно бдительного ока короля. Предвидя проблему прокорма огромной армии, которая должна была собраться в Саутгемптоне, он послал приказ шерифам Кента, Оксфордшира, Уилтшира и Хэмпшира, чтобы каждый из них закупил "за наш счет и по разумной цене" двести голов скота в своих графствах и доставил их в назначенные места. Месяц спустя шерифы двух ближайших графств, Уилтшира и Хэмпшира, получили приказ купить еще по сто волов, быков и коров. Еще одно предписание шерифу Хэмпшира обязывало его объявить, что все верные королю подданные в Винчестере, Саутгемптоне и других городах, марках и деревушках графства должны начать печь и варить "ожидая прихода короля, его свиты и подданных".[192]
Будь то наем плотников или заказ хлеба и эля, постоянным рефреном всех приказов Генриха было то, что ничего нельзя было брать из церковной собственности или без уплаты справедливой цены. Он настаивал на этом, как монарх, гордившийся своей справедливостью по отношению ко всем людям, но это не было всеобщей практикой. Скупщики вели себя отвратительно, изымая товары без оплаты или, что более распространено, реквизируя их по низкой цене, а затем продавая их по более высокой для собственной выгоды. Столкнувшись с поставщиком, размахивающим королевской грамотой и поддерживаемым группой вооруженных людей, мало кто из крестьян или мелких фермеров осмелился бы оспаривать его право конфисковать их зерно, горох и бобы, отогнать их крупный рогатый скот, свиней и овец или забрать их телеги и лошадей. Иногда за товары расплачивались деревянным жетоном, который был средневековым эквивалентом чека. Это была буквально палка, на которой были сделаны зарубки для обозначения суммы долга, а затем она была разделена посередине, так что у каждой стороны оставалась идентичная копия. К несчастью для получателя, когда стороны предъявляли свои палки к оплате наличными, они часто оказывались совершенно бесполезными.