— Брат мой, завтра старшие братья снова едут на поиски лекарства для исцеления глаз отца, поэтому я так опечален.
— Поезжай и ты. Зачем же печалиться? — посоветовал Хатэм.
— Я бы с радостью поехал, — ответил Ибрагим, — но вся беда именно в том, что отец мне этого не разрешает. Он говорит: «Ты рожден от дочери бедняка. Что же ты сумеешь сделать?»
Сказал это Ибрагим и заплакал. Хатэм растрогался, обнял его и сказал:
— Брат мой, да будет тебе ведомо, что я давно знаю об этом, но нарочно молчал и ждал только случая. Я только для того и приехал сюда, чтобы помочь тебе, только для того познакомился с тобой.
И Хатэм все поведал о себе Ибрагиму так, как я поведал вам.
Когда же Хатэм рассказал Ибрагиму о поручении, которое дал ему врач, Ибрагим с нетерпением воскликнул:
— Скорее дай посмотреть это лекарство и письмо! Клянусь, я соглашусь на все, если даже впереди ждет меня верная смерть!
Хатэм достал письмо врача и подал Ибрагиму.
Юноша прочитал письмо, в котором говорилось:
«Ибрагим, садись на коня и поезжай прямо на юг. На четвертый день ты подъедешь к лесу. Там живет див. Вот уже семь лет, как в его ногу попала заноза — ветка чинара, и он находится сейчас при смерти. Вырой у его ног яму и спрячься в ней, затем неожиданно выдерни из его ноги ветку и отбрось в сторону. Див зарычит: „О мой мучитель, попадись ты мне в руки, я разорву тебя на куски и выпью твою кровь!“. А ты сиди в яме и молчи. После того, как рана очистится от гноя, див успокоится и заснет. А когда проснется, то скажет: „Ах, если бы мне увидеть тебя, мой избавитель! Клянусь священным знаком на перстне пророка Сулеймана, я дам тебе все, что ты ни попросишь“. Тогда выйди, смажь присланным мною лекарством его ногу, и рана тотчас заживет. После этого поступай так, как он тебе скажет».
Обрадованный Ибрагим пошел к падишаху.
— Дорогой отец! — обратился он к нему. — Прикажи и мне дать коня, я хочу поехать на поиски лекарства для твоих глаз. Быть может, мне удастся найти его.
— Послушайте только слова этого глупца! — засмеялся падишах. — Мои высокородные сыновья бьются уже несколько лет и не могут отыскать этого лекарства, так неужели же ты найдешь?
Опечаленный Ибрагим побрел домой и передал слова отца Хатэму.
— Не кручинься! — стал утешать его Хатэм. — Я все устрою.
Он пошел к матери Ибрагима.
— Матушка, — сказал Хатэм, — падишах не дает Ибрагиму коня, чтобы он мог поехать вместе с братьями. А Ибрагим молод и очень печалится, что отец не любит его. Идя к падишаху. Может, ты убедишь мужа, чтобы он дал Ибрагиму из своей конюшни хоть какую-нибудь захудалую кобылу.
Мать Ибрагима тотчас же пошла к падишаху.
— Зачем пришла, жена? — спросил ее падишах.
— О повелитель мира, — ответила она, — разве виновен твой сын Ибрагим в том, что рожден от простой женщины? Он еще молод, смилостивься над ним, не обижай его сердце. У тебя в конюшне сотни коней. Дай Ибрагиму хоть какого-нибудь из них, пусть и твой младший сын поедет с братьями.
Подумал немного падишах и позвал везира.
— Везир, — приказал он ему, — в конюшне уже давно стоит кривая и хромая кобыла. Дай ее Ибрагиму, пусть он отправляется на ней хоть в ад.
Везир распорядился дать Ибрагиму кривую и хромую кобылу. А мать вернулась и рассказала об этом Ибрагиму и Хатэму. Все трое обрадовались милости падишаха, и мать начала готовить Ибрагима в дорогу. Всю ночь никто из них не сомкнул глаз в надежде на радостный день. (Да принесет вам тоже наступающий день радость!). Ибрагим захватил на дорогу то, что приготовила ему мать, перекинул переметную суму через седло и взобрался на хромую кобылу. Он поручил матери заботу о Хатэме, а Хатэму — о матери, поцеловал обоих и пустился в путь.
Ибрагим выехал из города и повернул хромую клячу прямо на юг. Увидели его братья и повернули оба своих резвых коней на север.
Оставим старшего и среднего брата ехать, куда они хотят, а сами поглядим, что стало с Ибрагимом.
Ехал Ибрагим два дня. Видит — хромая кобыла совсем изнемогает от усталости, спешился и погнал ее впереди себя. Шел он долго ли, коротко ли, но, наконец, дошел до того леса, где жил див. Отвязал он от своего седла переметную суму, снял с хромой кобылы седло и уздечку и отпустил ее со словами:
— Ступай, куда хочешь, больше ты мне не нужна.
А сам пешком пошел в лес искать дива. Так шел он долго, пока не очутился на широкой поляне. Здесь он увидел огромного дива, который лежал, как поваленный могучий дуб.