— Счастливого пути, брат, — сказал младший див Ибрагиму. — Не задерживайся с делами и скорей возвращайся. Мы все, три брата, вместе с тобой полетим в Гюлистани-Ирем.
Ибрагим пошел пешком домой, а див полетел обратно к себе в пещеру.
Дома Ибрагим нашел мать и Хатэма в большой тревоге. Мать от радости чуть не лишилась чувств, когда увидела сына живым и невредимым. После объятий и поцелуев с матерью и Хатэмом Ибрагим рассказал им все, что с ним приключилось.
Хатэм посоветовал Ибрагиму никому не открывать того, что он женился на Мелике-Хатун.
Ибрагим отдохнул с дороги и вместе с Хатэмом предстал перед падишахом.
Старшие сыновья падишаха снова вернулись ни с чем. А Ибрагим подошел к отцу и почтительно сказал:
— Я привез лекарство для исцеления твоих глаз, отец!
Падишах не поверил словам сына и приказал созвать врачей и ученых. Те взглянули на листья, привезенные Ибрагимом, и воскликнули:
— О владыка мира! Ты прозреешь благодаря этому лекарству!
Обрадовался падишах и прижал Ибрагима к сердцу.
Врачи сварили листья и приготовили из них бальзам. Через десять дней падишах прозрел, словно никогда и не был слепым.
После этого он так полюбил Ибрагима, что никуда не отпускал от себя. Ежедневно Ибрагим и Хатэм приходили к падишаху, усаживались около него, занимали его беседой и ели и пили в его покоях. К своим старшим, высокородным сыновьям падишах остыл. Оба брата страшились отцовского гнева и потому держались с Ибрагимом ласково, но ненавидели его в душе. Как-то раз старший брат сказал среднему:
— Брат мой, хоть мы и высокого рождения, но отец нас не любит и предпочитает нам этого низкородного. Клянусь тебе, в конце концов, отец оставит Ибрагиму свой трон, а мы будем ему прислуживать.
— Ты говоришь правду, — ответил средний брат, — но что мы можем поделать? Пока отец жив, мы бессильны. Нам остается ждать кончины отца.
— Нет, брат мой, — сказал старший, — нам нельзя ждать Мы должны заранее позаботиться о себе. Стоит отцу умереть, как Ибрагим тотчас займет его трон, и тогда уже мы будем бессильны.
Опустил голову средний брат и задумался.
— Брат, — сказал он, наконец, — что же ты посоветуешь?
— Возьмем Ибрагима на охоту и там убьем, — ответил, старший брат, — а отцу скажем, что его сожрал тигр.
Средний брат согласился:
— Это придумано хорошо. Но ведь отец не отпускает от себя Ибрагима. Как же нам быть?
— Это уже дело мое, — сказал старший, — можешь не тревожиться.
На следующее утро пошел старший брат к везиру и стал упрашивать его:
— Мы хотим пойти на охоту. Уговори отца отпустить с нами Ибрагима. Ведь он наш младший брат, и нам хочется быть с ним неразлучными. Ему даже будет приятно поохотиться вместе с нами, ведь не девица же он, чтобы держать его взаперти.
Везир согласился и дал слово уговорить падишаха. На следующий день падишах, как обычно, восседал у себя на подушках. По правую и по левую руку от него сидели везир и придворные, а прямо перед ним — Ибрагим с Хатэмом, когда в приемную вошел старший сын.
— Да будет долговечна жизнь повелителя мира! — сказал он отцу. — Мы, братья, хотим выехать на охоту и просим тебя позволить нашему младшему брату Ибрагиму поехать вместе с нами. Он молод, и это его развлечет. Нам хочется, чтобы он разделял с нами радости и забавы.
— Сын мой, — ответил падишах, — я стар и скучаю. Пусть Ибрагим остается со мной, а вы поезжайте на охоту одни.
Тут в разговор вмешался везир и убедил падишаха согласиться.
Хатэм шепнул на ухо Ибрагиму:
— Брат мой, раз ты решил ехать на охоту, то проси позволения следовать и мне за тобой.
Ибрагим получил позволение падишаха взять с собой и Хатэма. Три дня шли приготовления; на четвертый — братья выехали на охоту. Они разбили шатры на широкой равнине, подстрелили дичь и пообедали. После обеда они почувствовали жажду, а родника нигде не оказалось.
Стали братья советоваться между собой, как быть. Ибрагим сказал:
— Вы здесь охотились и раньше, а поэтому вам должно быть известно, где поблизости можно найти воду.
— На расстоянии трехчасового пути отсюда, — сказал старший брат, — я видел колодец. Там можно найти воду, если он еще не пересох.