поколения в поколение, пользуйтесь своим
богатством!
Так они ели и отошли уже в землю, вы же
ешьте и предавайтесь жизни. С неба упало три
яблока: одно из них будет мое, другое
—рассказчика сказки, а третье — достанется мне
самому.
ил-был пастух, жена
его умерла. От всей
его семьи осталась у
которую звали
Нардан-ханум.
Пастух взял себе другую жену. Некоторое
время они прожили хорошо. Потом эта
женщина нашла себе любовника. Девочка же была
необыкновенно красива, щечки ее были как
цветок яхонта, губки —как весенняя роза,
зубки—как мелкие жемчужинки; она обладала
изящным станом, на лице ее были родинки, как
гиацинты. Ее вид как бы говорил: „пойди, на
меня взгляни и умри, горюя по мне". Такая
это была девушка!
В один прекрасный день любовник шел на
свидание к ее мачехе. Нечаянно он заметил
девушку и был поражен ее необыкновенной
красотой. Любовник пришел к женщине; он
был очень скучен. Женщина заметила, что он
скучен. Она сказала: —Ты ли не красив, я ли
не красива?! Луна ли не красива, солнце ли
не красиво?! Почему ты скучен? —Любовник
сказал: —Ни я не красив, ни ты не красива,
ни луна не красива, «ни солнце не красиво.
Красивее всех Нардан-ханум!
Пастух вечером вернулся со стадом. Жена
ему сказала: — Клянусь тем-то и тем-то, если
ты завтра не прогонишь куда-нибудь подальше
эту Нардан, то я с тобой разведусь.—Пастух
долго просил, умолял жену, говоря: —Эй, жена,
ведь она у тебя на посылках, зачем ее убивать,
зачем ее прогонять? —Жена сказала: — Нет,
нужно! —Пастух ничего не мог поделать с
женою.
Наступило утро, он взял дочку, повел ее
далеко и бросил в безграничной степи. Эта
девушка покрыла колючий кустарник своим
головным платком, под его тенью легла и
заснула. А пастух вернулся к себе домой.
Оставим их здесь... Знаете, о ком теперь
я вам расскажу? О сыне царя, который
выехал на охоту. Имя его было Гасан. Гасан
увидел птицу и хотел ее убить; эта птица летала,
летала и наконец села на куст, под которым
спала Нардан-ханум. Гасан подъехал, хотел
убить птицу, но увидел здесь девушку, да
такую красивую, что ни есть, ни пить, только бы
любоваться на нее —личико ее было подобно
розе. Он спросил: —Эй, девушка, ты кто,
откуда идешь и куда направляешься?—Девушка
сказала: —Меня выгнали из дому.— Он
посадил девушку позади себя и повез ее к себе
домой... Отец, мать увидели, что это хорошая,
достойная девушка. На утро они пригласили
муллу и совершили бракосочетание ее с Га-
саном.
Сорок дней, сорок ночей они играли свадьбу
и выдали ее за Гасана. Гасан нанял ей
несколько служанок. Прошел месяц, прошел год,
она забеременела. Наступило время —она
родила сына.
Однажды любовник ее мачехи очутился в
этом городе. Он гулял по базару,
увидел—-гуляет семья царя и там же находится Нардан-
ханум. Любовник опять вернулся к жене
пастуха, но он был очень скучен. Женщина
спросила его, отчего он скучный:— Ты ли не красив,
я ли не красива?! Луна ли не красива, солнце
ли не красиво?! —Любовник сказал: —Ни я
не красив, ни ты не красива, ни луна не
красива, ни солнце не красиво. Нар дан красива,
та самая Нардан-ханум, — теперь мать царского
сына!
Когда он так сказал, женщина ответила: —
Ты теперь увидишь, что я с нею сделаю! —
Она пошла и нанялась к царю в служанки.
Она у них прожила пять-десять дней. В одну
ночь она, когда все уже заснули, встала,
зарезала спящего в люльке сына Нардан-ханум,
а окровавленный нож принесла и положила
в карман Нардан-ханум.
Наступило утро, все увидели, что ребенок
зарезан. Царь приказал обыскать карманы всех
служанок. Всех служанок обыскали; когда
пришла очередь до этой женщины, то она ска-
зала:— Обыщите также и карман его
собственной жены.—Пошли, обыскали карман Нардан-
ханум, окровавленный нож нашли у нее. Тем
самым ножом выкололи у нее правый глаз и
положили в ее правый карман, а левый глаз —
в левый карман; отвели, и посадили ее на краю
дороги, а зарезанного' ребенка дали ей в руки,
дабы каждый проходящий плевал на нее. Там
ее оставили, а сами вернулись.
В это время прилетели три голубки и сели
наверху того дерева, под которым сидела Нар-
дан-ханум. Одна из них сказала подругам: —
Сестры, вы ее знаете? Она дочь такого-то
пастуха. С нею так жестоко поступила ее
мачеха.— Другая голубка сказала: — Сейчас,
когда я полечу, я сброшу одно перышко; надо
взять это перышко, потом положить правый
глаз на свое место, а левый на свое, голову
ребенка тоже положить на место и провести
кругом ранки перышком, и они станут, как
новорожденные.
Когда голубки полетели, то они сбросили
перо, которое упало на колени Нардан-ханум.
Она взяла перо, правый глаз положила на
место, провела перышком, стала как
новорожденная, левый глаз положила на место,
провела перышком, стала как новорожденная.
Возблагодарив бога, она приложила головку
ребенка к шейке, провела перышком и он стал
как новорожденный. Она взяла ребенка и
пошла в безграничную степь; долго она шла,
наконец увидела вдали дом, подошла ближе,
потом тихо-тихо подошла к дверям, увидела,
что никого нет, и вошла в дом. Там она
увидела масло, рис, всякие продукты и все, что
нужно для хозяйства. Она подумала: — Здесь
должен быть хозяин. — Наступил вечер. Она
спряталась, немного погодя увидела, что идет
обезьяна. Эту обезьяну звали Меймун-Джаду.
Когда зажгли свет, она увидела, что во дворе
появились коровы, буйволы — целое стадо.
Обезьяна прочла заклинание, тотчас все коровы,
буйволицы были подоены и молоко доставлено
в дом. Нардан-ханум научилась читать
заклинание. Она увидела, — обезьяна принесла
немного хлеба, положила перед собою и стала
сама с собой разговаривать: —Обезьяна, с чем
мне есть? С маслом ли есть? С медом ли?
С молоком есть? С чором ли есть?
Семилетнего творогу ли съесть?—Она поела немного
творогу с хлебом и сказала: — Обезьяна, на
чем будешь спать? На бархатном тюфяке
будешь спать? Или на попоне черного осла
будешь спать?—Она натянула на себя с головой
попону черного осла и заснула. Наступило утро,
обезьяна прочла заклинание — все коровы,
буйволицы были подоены и молоко поставлено
в комнате. Потом стадо вышло на пастбище,
а обезьяна пошла в безграничную степь.
Нардан-ханум встала, взяла попону и всю ее
намазала смолой. Положила на солнце, и вся
попона покрылась киром; перед приходом
обезьяны она принесла попону и положила на
прежнее место. Сама она спряталась. Когда стадо
опять пришло во двор, обезьяна прочла
заклинание—все коровы были подоены, и молоко
принесено в дом. Еще одно заклинание она
прочла, и из сливок сделалось масло, она его
положила в одну посуду, а сыворотку —в
другую. Вечером она опять сказала: —Обезьяна!
С чем будешь есть? С чором ли будешь есть?
Или с семилетним творогом? —Она съела с
творогом. Потом сказала:—Обезьяна, на чем
будешь спать? На попоне черного осла будешь
спать? —Она принесла попону, накрылась,