Я был везирем одного царя. Он с женою и
сыном уехал, а мне поручил свою дочь. Как-то
в один день, чорт меня попутал, пошел я к ней.
Она мне прочла целое нравоучение. Потом
опять несколько раз я к ней ходил, и каждый
раз она выпроваживала меня, стыдя и
уговаривая. М не выдержал, ieme раз пошел к ней; она
взяла палку и разбила мне голову. Я узнал, что
царь едет, и эта история разоблачится; тогда я
сказал царю неправду, будто его дочь чуть не
заставила население города перебить друг
друга. Царь приказал сыну отвести и убить ее,
а тот не убил, а продал. Теперь я ищу эту
девушку.
Она спросила Азиза, почему он посмотрел
и заплакал.
Азиз:
— Я был купцом. В Индии увидел — продают
девушку, я купил ее, повез домой, оставил,
вернулся обратно'. Однажды я получил письмо
от сына царя такого! содержания: „После отца
остался ты, а после тебя пусть даже щенка
собачьего не останется. Ты привез ее сюда,
оставил, а она весь город перевернула вверх
дном". Я поехал домой, увидел, что она живет
в таком необыкновенном дворце. Тогда я
убедился, что то, что про нее говорят,—правда.
Одним словом, я вошел в дом. Мы легли спать.
Когда девушка заснула, я ее изрубил, завернул
в палас и бросил в кусты бузины. Теперь я ее
ищу. Увидя здесь ее портрет, заплакал.
Потом привели сына царя, который своим
поступком бросил ее на произвол судьбы. Его
спросила, почему он заплакал.
Тот сказал:
— В один прекрасный день я ехал с охоты.
Увидел чудный дворец, на балконе сидит
девушка необыкновенная. Я в нее безумно
влюбился. Я послал старуху к этой девушке.
Сидящий перед дворцом караульщик не пустил
ее и побил. Я увидел, что ничего не могу
сделать. Тогда я написал письмо! и послал. В одну
ночь она исчезла. Теперь я ту девушку ищу.
Здесь я увидел ее портрет и заплакал.
Привели цирульника. Она его спросила: —
Кем приходится тебе та девушка, почему ты
заплакал?
Он ответил:
— В одну ночь я вышел во двор, увидел
завернутый палас,—в нем что-то было. Я
открыл, посмотрел —лежит девушка вся изруб-
ленная. Я увидел, что она дышит, позвал
доктора, вылечил ее. У меня был брат; он
сказал: „Она моя"; а я сказал—„Нет, моя!" Эта
девушка сказала: „Закажите сундук, положите
меня в него, бросьте в море; который из вас
скорее поймает сундук, за того я пойду". Мы
сделали так, бросили в море, но увидели, что
если бросимся в море, то потонем, и море
унесло сундук. Теперь я ее портрет здесь
увидел и заплакал.
Она сказала: —Хорошо, садись.—Приказала,
привели рыбака. Спросила, почему он
заплакал.
Рыбак сказал:
— Я —рыбак, увидел плывет сундук,
закинул сеть, поймал сундук, открыл, увидел, что
там девушка, повел ее домой, хотел совершить
кебин и жениться на ней. Она сказала: „Зачем
спешить, утром совершим кебин". Ночью
заснули. Я проснулся, увидел —ее нет. Теперь я
ее ищу. Здесь увидел и потому заплакал.
Девушка сказала:
— Если теперь вы ту девушку увидите, то
узнаете ли ее?— Они сказали: — Узнаем.—
Девушка сняла с головы корону, сказала:
— Дорогой отец, узнай, дочь ли я твоя!
А это — тот самый везирь, который так жестоко
поступил со мною! А это —тот Азиз, который
меня купил у брата и содержал! А это — сын
царя, который пустил меня скитаться по свету!
А это — тот цирульник, который меня вылечил!
А это —рыбак, вытащивший меня из моря.
Она надела корону на голову Азиза и ска-
зала: —Власть передаю тебе; после этого что
хочешь, то и делай!
Азиз приказал позвать палача. Он сказал: —
Отруби голову везирю.—Палач так отрубил
голову везиря, что она отлетела на несколько
шагов. Сыну царя тоже отрубили голову.
Цирульника позвал, спросил, сколько он
израсходовал денег; тот сказал — столько-то. Ему
сполна заплатили. Рыбаку и пастуху тоже дали
денег. А отца они оставили у себя. Здесь
они стали жить и поживать.
Они поели, в землю ушли, а вы ешьте и
долго живите.
С неба упало три яблока. Одно —тебе,
другое—мне, а третье тому, кто сказал сказку...
или-были на свете царь
с царицей и был у них
единственный сын,
очень любил охоту и,
отправляясь, всегда
брал с собою сына своего Мурада. Когда же
царевич Мурад уже сделался юношей лет
семнадцати-восемнадцати, то стал ездить на
охоту один, в сопровождении слуги.
Отправляясь однажды на охоту, Мурад
увидел на берегу моря седого старика, сидевшего
и писавшего безостановочно! на клочках бумаги
и бросавшего* написанные клочки в море.
Удивленный поступками старика, царевич подъехал
к нему и спросил:—Отец, что ты делаешь?
Старик: —Сын мой, нечего спрашивать, что
я делаю! Поезжай лучше за своим делом! —
Царевич:—Спрос не грех. Что это значит
—пишешь да бросаешь? Какая тут причина? —
Старик: —По повелению божьему на клочках
этих я пишу имена тех мальчиков и девочек,
кои будут принадлежать друг другу, т. е.
предопределение судьбы для них. При рождении
ребенка мужского пола господь создает его
не без пары.— Царевич: — Ты пророк?—
Старик:—Нет, я ангел божий.—Царевич: —Все
время ты пишешь? —Старик: —Нет для меня
свободной минутки: в каждую минуту
рождаются люди,— Царевич: — Скажи мне — кто мне
судьбой предопределен? На чьей дочери, я буду
женат? —Старик: —Это давно написано мною:
тебе присуждена дочь угольщика, по имени
Бад-Саба.— Царевич: — Как, мне, царевичу,
дочь угольщика? Возможно ли
это?—Написанного не сотрешь,—ответил старик,—так и
будет, поживешь —увидишь! —А где живет этот
угольщик ? — спросил царевич.— Вон там, на
горе в лесу,—ответил старик.—Старик, дам
тебе тысячу золотых монет, если ты подменишь
мою предопределенную Бад-Сабу,—сказал
царевич.—Не греши, царевич; нам в мирских
сокровищах нужды нет. Писать —В! моих руках,
а сменять —нет. Опять повторяю: написанного
нельзя стереть.
Сказав это, старик мгновенно исчез.
Опечалился царевич Мурад и вернулся
домой, приказав строго- слуге своему, чтобы тот
о слышанном никому ни слова не говорил.
На следующий день царевич объявил отцу,
что едет на охоту на три дня. Взяв с собою
съестных припасов, полный кошелек золота,.
Мурад со своим слугой поехал на охоту.
Приехав в указанный стариком лес, Мурад
отыскал избушку угольщика и изъявил свое
желание остановиться у него на несколько дней.
Угольщик отговаривался бедностью и теснотою
избушки. Мурад настаивал на своем, и
угольщик поневоле должен был согласиться. Войдя
в избу, царевич сильнее опечалился: угольщик
был до того беден, что у него в избе не было
и войлока, на котором можно было бы сидеть.
Привыкший к роскоши, царевич должен был
согласиться провести первые две ночи на голой
земле. В течение этих двух дней Мураду при
всем старании не удалось увидеть дочь
угольщика. На третью ночь, когда хозяин и хозяйка
крепко уснули, Мурад встал, зажег свечу и
стал искать дочь угольщика. В избе ее не
оказалось. В душе царевич стал упрекать старика.
Вышедши во двор, стал он искать вокруг избы.