Две Восточные Азии
Итак, три стратегии – сельскохозяйственная, промышленная и финансовая, – которые и определяют успех или неудачу, начали реализовываться за несколько десятилетий до того, как в 1980 – 1990-х гг. начались дебаты вокруг «азиатского экономического чуда». Именно эти стратегии и будут исследованы в книге. Начнем же с коренного перераспределения сельскохозяйственных земель в Японии, Южной Корее, на Тайване и в Китае в конце 1940-х – начале 1950-х гг. Собственность на землю была важнейшим политическим вопросом в Восточной Азии после Второй мировой войны, и обещания земельной реформы определили победу коммунистов в Китае, Северной Корее и Вьетнаме. Однако во всех странах, пошедших по пути социализма, семейное фермерство было вскоре заменено (по идеологическим соображениям) коллективизацией, что привело к стагнации или снижению урожайности. В Японии, Южной Корее и на Тайване программы по перераспределению земель в пользу семейного фермерства внедрялись мирным образом и доказали свою состоятельность. Именно это привело к долговременному подъему села, что способствовало и общеэкономическим реформам.
В Юго-Восточной Азии после войны также велись серьезные дебаты относительно более справедливого распределения земель, создания служб по распространению среди фермеров передовых знаний и опыта, предоставления доступных сельскохозяйственных кредитов. Было запущено изрядное количество реформаторских программ. Однако реальный эффект от их внедрения оказался намного меньше, чем на северо-востоке региона. Именно с этого и началось экономическое расхождение между различными государствами Восточной Азии. Неудача, постигшая лидеров стран Юго-Восточной Азии при попытке справиться с проблемами сельского хозяйства, значительно затруднила дальнейшее развитие экономики и предрешила последующие провалы на политическом поприще. Примечательно, что даже 60 лет спустя земельный вопрос все еще остается насущным на Филиппинах, в Индонезии и Таиланде. В Малайзии эта проблема ощущается менее остро, но лишь потому, что богатые природные ресурсы страны позволяют смягчить убытки от низкой продуктивности ее сельского хозяйства.
В первой части книги я подробно разбираюсь в том, почему так велика значимость сельского хозяйства, используя в том числе личные впечатления от путешествий по Японии и Филиппинам.
Вторая часть посвящена роли обрабатывающей промышленности. Изучается то, как Япония, Южная Корея, Тайвань и Китай совершенствовали способы сочетания субсидирования и протекционизма национальных производителей, чтобы содействовать их развитию, с поддержанием конкуренции и «экспортной дисциплиной», понуждавшей промышленников выходить на международный рынок и, как следствие, становиться конкурентоспособными в мировом масштабе. Такой подход позволил преодолеть проблему, обычно возникающую при предоставлении субсидий и протекционистских мер, когда предприниматели прибирают к рукам финансовые поощрения, но не справляются с тяжелой работой по созданию конкурентоспособных продуктов. Однако фирмы уже не могли прятаться за ввозными пошлинами и другими барьерами, продавая свою продукцию исключительно на защищенном домашнем рынке, поскольку предоставление протекционистских мер, субсидий и кредитов ставилось в прямую зависимость от роста экспорта. Производители, которые не могли соответствовать контрольным показателям экспорта, оказывались отрезанными от государственных щедрот и вынуждены были сливаться с более успешными фирмами, а порой и банкротиться. Благодаря такой политике, правительства в конечном счете получили у себя дома производителей мирового класса и тем самым окупили значительные вложения государственных средств.
Так возникло еще одно резкое расхождение в политике стран Юго-Восточной Азии, с одной стороны, и стран Северо-Восточной Азии вкупе с Китаем – с другой. В первой группе предприниматели были ничем не хуже, чем во второй, однако правительства не сумели привлечь их к производству и не подчинили их экспортной дисциплине. Вместо этого в государственном секторе создавались промышленные предприятия, которые почти не конкурировали между собой и от которых не требовали выпуска продукции на экспорт. Как следствие, правительства получали крайне низкий доход от всех форм инвестиций в свою промышленную политику. В период бума 1980–1990-х гг. неспособность создать местные обрабатывающую промышленность и технический потенциал прикрывал интенсивный приток прямых иностранных инвестиций, правда, по большей части в производственные операции уже развитых отраслей обрабатывающей промышленности.