- Ты ограбил старую каргу? Ха, как-то не верится! - с усмешкой на лице сказал вожак.
- Да он грит, мол, ещё при этом двух собак прирезал, да охранника завалил, - тут вступил в беседу Чистюля.
По лагерю прокатилась волна смеха, и тут я резким движением метнул нож прямо глазное отверстие того самого черепа, который я приметил у кострища. Расстояние было небольшое, я и не сомневался, что попаду. Тут смех сменился уже ахами и вздохами, однако, Глазастый и, эм-м, глазом не моргнул.
- Что ж, похоже, ты не врёшь. Но как же так, хочешь сказать, что Марфа настолько уже зажралась, что и охрану-то распустила всю? - задумчиво спросил главарь. - Я её давненько знаю, давно грабануть хотели, да не было никогда такого момента, когда бы у неё не тёрлись пару десятков отборных наёмников.
- Тут, в том-то и дело, что раньше у неё может, и были отборные, да теперь они, на сале, сами тоже жирком поросли. От тихой жизни и бдительность у них меньше стала, на собак понадеялись, да те в жизни воров не видели. Но обчищать свиноферму я вам и не предлагаю. Насколько я слышал от Бороды, вы мастера караваны грабить, а у неё как раз всё готово для отправки мяса в город, - я говорил с неожиданным для самого себя азартом, - вот только я думал, что вас здесь побольше и, честно сказать, выглядите вы не такими уж и грозными. Что с вами случилось? Борода мне рассказывал совсем другое, неужели это всё были байки?
- Не байки, чего бы он там тебе не наплёл. Раньше мы и правда шороху наводили на всю округу, но его величеству королю, будь он неладен, надоело это и теперь нас тут выслеживает целый отряд вооружённых до зубов дружинников из города. У них и приказ такой - без моей головы не возвращаться. Вот мы и сидим тут второй уже месяц, головы высунуть не можем, - совсем уж угрюмо произнёс Глазастый. - Мы сперва думали, что они послали обычное ополчение, напали на них первые. А не тут-то было, там оказались дружинники, а у них и кольчуги есть, и мечи со щитами, и копья. Лучники тоже имеются. Вот нас и порешили всех, считай...
- Вы что, даже на разведку не ходили сперва? - поразился я.
- Ходить-то, мы ходили, да только продали нас, паскуды! - глаз может у него был и один, но взгляд его источал такую злость, что мне стало совсем не по себе. - Трое в разведку ходили, да поймали их, в обмен на их жалкие жизни предложили им заманить нас в ловушку, ну те и согласились. Их было около сотни против наших едва ли шести десятков, учитывая, что большая часть из нас была из таких вот дармоедов, - он со злостью подскочил и пнул одного из тех бедняг, что стояли на коленях перед едой.
- Батюшки, вас там всех, считай, положили. Сколько вас в лагере? Восемь бойцов я насчитал, ещё ты, да эти четверо, получается тринадцать, - с ужасом посчитал я выживших.
- Чёртова дюжина, да. Только вот в лагере не все выжившие. Или ты думаешь, мы тут сиднем сидеть будем, смерти дожидаясь? Шестеро человек караулят подступы к лагерю, нельзя, чтобы нас застали врасплох. Ещё пятеро пошли добывать еду, сегодня должны вернуться.
- Дружинники решили взять нас измором, они каждый день прочёсывают реку вдоль и поперёк, не давая нам ловить рыбу, - в разговор снова вступил Чистюля. - Лес тоже патрулируется, мы не можем нормально охотиться, тем более, не говоря уже о том, что у нас и нет-то настоящих следопытов, которые смогут заметать за собой следы и не привести к лагерю.
- Да уж, натерпелись вы лиха. Получается, ограбить караван с мясом сейчас у вас лучший вариант, - подытожил я.
- Не у вас, а у нас, - единственный глаз вожака уставился на меня, - ты принят, малец. Мальцом и будешь зваться. Меня Глазастым кличут, причина, как говорится, налицо. Вечером, если наши вернутся, обсудим твоё предложение. А теперь иди, пригляди себе палатку, вон та не плохая, - он указал на одну из дальних палаток, не такую уж и большую, но и не такую дырявую, как остальные. - Эй, Патлатый, собери мясо, оставь по не большому куску этим мешкам с костями, - Глазастый обратился, как неудивительно, к одному из лысых разбойников.
Парень был крепкого телосложения, наверное, бывший солдат, может быть, дезертир. Он взял в охапку все мясо, оставив несколько самых пыльных лежать на земле. Четверо несчастных, даже не знаю, как их назвать, язык не поворачивается назвать их разбойниками, подползли на карачках и с жадностью принялись кусать своими гнилыми зубами твёрдые куски мяса. Я смотрел на них с ужасом, сколько же они голодали? Даже я не помню, чтобы ел с таким... нет, это даже не назовёшь аппетитом. Я сам, бывало, не ел по несколько дней, но как назвать то, что я сейчас наблюдал, я не знаю.
Я было пошёл к той палатке, на которую мне указал Глазастый, но тут Красава схватил меня за рукав:
- Куды пошёл, сюдой ходи. С нами рядом спать будешь, вон та большая палатка наша с Чистюлей, твоя та, что поменьше будет, - он повёл меня в совершенно противоположную сторону.
- С нами тебе безопаснее будет, не знаю, что у тебя там за пожитки, но когда вернутся остальные, им будет все равно, что ты еду достал, прирежут тебя во сне от одного любопытства, - быстро прошептал Чистюля.
- О, я гляжу, вы уже сдружиться успели, а, парни? - окрикнул нас Глазастый.
- Да пусть Малец с нами будет, а то насмотрелся он на наш лагерь, ещё сбежать удумает, - ответил ему Красава.
Что ж, похоже, вернуться в лагерь должен не столь добродушный народ, и у меня появились друзья, которые помогут не проснуться мне с ножом под ребром. Нужно быть готовым ко всему.
Глазастый поделил еду, они порезали два куска на восьмерых, и принялись заниматься своими делами, то есть ничего не делать, с разницей, что теперь было чего пожевать.
Честно признаться, я был в шоке. Я совершенно не ожидал увидеть то, что увидел. Я начал вспоминать всё то, что рассказывал мне Борода про разбойников, и стал переосмысливать рассказанное. Я мечтал о свободной, вольной жизни, делать что хочешь, когда хочешь, жить в лесу, ни от кого не зависеть. Разбойники мне казались именно такими людьми. Но теперь я начал понимать, как сильно я ошибался. Это бандиты, которые отбирают у честных людей их нажитое тяжёлой работой добро, у них нет чести, они готовы резать друг друга за кусок хлеба. Не чураются, как оказалось, и предательства. Три человека погубили всю банду в обмен на свою жизнь, хотя я не верю, что им её оставили. И с этими людьми мне придётся теперь жить. Жутко-то как.
Я не знал, чем мне заняться, поэтому просто сидел и наблюдал за остальными. Чистюля и Красава лежали пузом кверху и негромко переговаривались о чем-то. Патлатый сидел неподалёку от Глазастого, наверное, он был его телохранитель, или, может быть, они были даже друзьями. Сидели они молча, ели своё мясо, однако лысый не спускал с меня глаз. Трое остальных бандитов сидели на земле и играли то ли в кости, то ли в нечто подобное, не углядеть отсюда. Оставшаяся четвёрка костлявых расползлась по углам, кто куда. Точно, буду называть их костлявыми, им вполне подходит.
- Эй, мужики, есть минутка? - спросил я у своих новых друзей.
- Чаво тебе, Малец? - с интересом спросил Чистюля.
- А кем были эти четверо костлявых, до того, как стали разбойниками? - поинтересовался я.