– Это и есть твоя загадочная «Цитадель»? – удивленно вздернул бровь майор, недоверчиво заглядывая внутрь хода, по виду напоминающий спуск в подвал. – Ты уверен, что убежище заброшено?
– Ну… не проверим – не узнаем. Когда я в последний раз здесь был – оно уже давно не функционировало. Тем не менее, на всякий случай лучше быть на чеку… Дети, мы с дядей Женей сейчас пойдем вперед, а вы потихонечку следуйте за нами. Постарайтесь не отставать, и смотрите под ноги, ступеньки довольно крутые.
Держа автоматы наготове, мужчины осторожно стали спускаться вниз. Герман, шедший впереди, сделав несколько шагов, пошарил по стене рукой, нащупывая выключатель, а найдя его замер на месте, шепотом проговорив:
– Я сейчас включу электричество. В случае чего падайте на землю и не двигайтесь.
Женя инстинктивно подобрался, сжимая автомат, и чувствуя, как по виску медленно стекает струйка пота (нервы, черт их подери, становятся совсем ни к черту), приготовился в случае необходимости стрелять.
Щелкнул рубильник, и помещение потихоньку стало озаряться светом. Похожие на маленькие звезды лампочки, которых в потолке, казалось, были тысячи, мигали, неохотно разгораясь, по фрагментам освещая все большую площадь невероятных размеров зала, от которого в конце ответвлялись несколько коридоров.
– Вы пока осмотритесь тут, но дальше не суйся, заплутаешь, – подмигнул Герман Жене, и прежде, чем парень успел возразить, скрылся за поворотом.
– Так… прекрасно…, – пробормотал майор себе под нос. – Ну что, ребята, видимо пока нам придется посидеть тут, – вздохнул Евгений, помогая детям спуститься и оглядываясь по сторонам.
Комната, в которой они оказались, чем-то напоминала заброшенный командный центр. В середине стоял большой покосившийся стол с железными стульями, местами проетыми ржавчиной. В углу располагался старый продавленный диван, на который тут же радостно плюхнулись мальчишки, не обращая внимания на облако поднявшейся с него пыли.
Почувствовав внезапно навалившуюся усталость, Женя отодвинул ближайший к нему стул, и тяжело опустился на него, с облегчением отложив, наконец, автомат в сторону. Только сейчас он понял, насколько сильно изможден.
– Тебе очень больно? – спросила вдруг Алиса, робко оставшаяся стоять на месте.
Погрузившись в свои мысли, Евгений даже не сразу понял, что ребенок обращается к нему.
– Что? – поднял он на нее глаза, и неожиданно для себя смутился, увидев совсем не по-детски серьезный взгляд девочки.
– Твои руки. Надо сделать перевязку.
– Ах, это… – Женя посмотрел на свои кисти, и вдруг резко в полной мере ощутил весь дискомфорт в стертых до крови во время освобождения от веревок конечностях, на которые в общей суматохе даже не обращал внимания. Разодранные ладони дополняли страшную картину. Да уж, зрелище, конечно, не для слабонервных…
– Если найдешь бинтик – я тебе перевяжу, меня мама учила.
Сердце Евгения с болью сжалось. Мысли, которые он упорно гнал от себя все это время, вновь нахлынули на него с новой силой. Руки предательски задрожали, и он спешно сунул их в карманы, через силу попытавшись улыбнуться.
– Спасибо за заботу, милая, я обязательно обращусь к тебе за помощью, как только мы найдем аптечку… Иди пока к ребятам, отдохни.
Но девочка не сдвинулась с места.
– Мама не придет, да? – внезапно заданный вопрос обухом рубанул по ушам. В горле у Евгения мгновенно пересохло, он хотел ответить, но не смог, как будто кто-то сдавил его шею тисками. Повинуясь необъяснимому порыву, Женя резко приподнял Алису, и посадив ее на колени, крепко прижал к себе. Девочка молча уткнулась ему в грудь, но не разрыдалась, а лишь тихо всхлипывала, подрагивая плечиками в его руках.
Не в силах произнести ни слова, парень бережно поглаживал ее по голове. Да и разве можно подобрать слова, чтоб объяснить ребенку, по чьей вине она осталась сиротой? И почему тот мир, в котором Алиса жила раньше, в одно мгновенье рухнул?
Застывшую тревожную тишину нарушили послышавшиеся из глубины коридора шаги, заставив в миг напрягшегося майора потянуться за оружием. Продолжая придерживать одной рукой Алису за спину, другую он успел положить на автомат, но вопреки мрачным ожиданиям и к огромному его облегчению, из-за поворота появился Герман, нагруженный мешками и коробками по подбородок.