Одежда точно осталась там, но тело... Сперва, пока она бежала, она не чувствовала ног, и не сбивалось дыхание, но сейчас ветерок обдувал влажную от слюны спину, зубы стучали то ли от холода и страха, болели сбитые во время бега ноги, и дыхание с трудом восстанавливалось после скачек в зубах чудища...
Наталья ждала...
Позвонили длинно и настойчиво. Тишина.
― Никого, похоже. Открываем?
― Не знаю, Жень. Как-то неловко. Совсем мы уголовниками делаемся.
Женька вздохнул.
― Откуда я знаю? Я думаю, раз уж встали на тропу войны, поздно убегать. Нас попросту порвут. Да и наш милый ящер будет недоволен.
Света отодвинула спорящих мужчин и вставила ключ в замок. Тихий щелчок, и дверь открылась.
Аккуратная прихожая, почти пустая и полутемная. Коврик на полу, вешалка на стене... полуголая девица сидит на четвереньках, на манер собачки, держит в зубах тапочки. На лице удивление и растерянность.
Женька заходит, оттеснив плечом Светлану, смотрит.
― Сергей Эдуардович дома?
Девица роняет тапочки, спрашивает
― А вы кто? Вы не из полиции?
― Не совсем, ― осторожно отвечает Света.
― Не знаю, где Сергей, он не сказал, когда вернется.
― А чего дверь не открываете? ― спрашивает Николай, старательно не замечая ни вывалившейся из под тоненькой рубашки груди, ни позы девицы, которая так и стоит на четвереньках.
― Хозяин не велит ничего открывать, он меня накажет, если я... Ой... Хозяин не велит с посторонними разговаривать... Он меня накажет... ― и девица начинает плакать.
― Мы уголовники? ― тихонько бормочет Женька Николаю.
Тот пожимает плечами.
― Тебя как зовут-то? ― спрашивает Светлана, стараясь говорить, как говорят с маленькими детьми ― тихо, спокойно, утешительно.
― Светка, ― всхлипывает девица.
― Сплошные тезки... ― Николай пихает в бок Женьку. Тот неожиданно задумывается.
― Сергей не скоро вернется, ― объясняет Света, ― И не станет вас наказывать.
― Станет, ― плачет девица на четвереньках, ― он всегда находит, за что наказать...
― Вы знаете, Светлана, ― начинает Николай, ― Сергей не придет. Он...
― Он арестован? ― с такой неожиданно яростной надеждой спрашивает девица, что Николай отвечает чистую правду.
― Он погиб.
Девица медленно встает.
― Это точно? ― машинальным жестом она поправляет рубашку, убирая грудь под полупрозрачную ткань.
― Точно, ― мрачно кивает Женька, ― Мы почти видели сами.
Девица вскидывает руки в торжествующем жесте.
― Ублюдка пристрелили? Как я рада! Какое счастье! ― девица почти прыгает от радости, вдруг останавливается и снова настораживается.
― А вы? Вы кто?
― Мы... ― Николай говорит медленно, тянет время, придумывая версию, ― В некотором роде, мы конкуренты Сергея Эдуардовича. Идеологические.
― В смысле? Я не понимаю...
― Ну, вы же знаете, что Сергей занимался всякой дрянью? ― спрашивает Светлана.
― Это типа черного колдовства? ― девица говорит тихо, словно бы таясь собственных слов.
Женька с некоторым облегчением вздыхает.
― Точно! Так вот, мы стараемся пресечь его чары. Не полиция, но что-то в этом роде.
― Так это вы его убили? ― спрашивает девица, Светлана и Николай переглядываются, Женька пожимает плечами.
― Не совсем мы, но мы его поймали.
― А теперь, ― решительно продолжает Николай, ― Мы хотим осмотреть дом, вдруг тут найдутся улики и средства, проливающие свет на его занятия.
― Вы ведь поможете нам осмотреть дом? ― спрашивает Светлана, и девица решительно кивает.
― Все, что угодно. Все, что угодно! Боже, боже, наконец-то ублюдок сдох! Надеюсь, он очень мучился!
― Видите ли, ― продолжает Светлана, ― у него остался его шеф, у которого он был всего навсего подручным. И вот на него-то мы и ведем охоту.
Девица ведет их по дому, показывает пыточную и кухню, спальню и садо-мазо инструментарий в ней, несколько комнат, заваленных разнообразным барахлом, то ли награбленным, то ли просто сваленным без системы и толку. Находится небольшой кабинет, в котором, как оказывается, Сергей Эдуардович вовсе не занимался магическими практиками, а гонял в компьютерные игры.
Огромный монитор, дорогой мощный компьютер, колекция порно на полках...
― А я смотрю, Сергей Эдуардович жил в свое удовольствие... ― Женька задумчиво вертит в руках диск блю рей. Судя по этикетке, на нем кого то насиловали и убивали...
― Скотина он был, ― решительно заявляет девица.
― Вы-то как сюда попали? ― спрашивает Светлана, и та рассказывает
― Ну, я познакомилась с ним, когда он в нашу контору пришел продавать какие-то пилюли для похудения... Слово за слово, он пригласил меня на свидание, все было весьма пристойно, хотя он мне не слишком понравился... А потом что-то произошло, и оказалась уже здесь... Я здесь сижу вторую неделю. Он чем-то заколдовал меня... Или не меня, а дом, не знаю. В-общем, я боюсь подойти к двери, к окнам, я не могу ослушаться его приказа, а он меня постоянно бил и насиловал... ― во время этой речи она начала всхлипывать, и, наконец, разрыдалась в голос, с подвыванием, с нечленораздельным бормотанием. Николай сходил на кухню, взял стакан. Набрал воды из затейливого кувшина, подумал, выплеснул воду, помыл стакан, набрал воду из под крана.