Стефани мало интересовали маги духа. Она уже догадалась, какой стихией управляет Лиам. Он был магом земли. Очень хотелось спросить конкретно про это, но она боялась своим любопытством выдать себя, поэтому сидела, не сводила с Риена глаз и жадно ловила каждое его слово в надежде услышать нужную ей информацию.
– Превосходство, которым наделила сама природа, таких людей несомненно пугало остальных жителей королевства, которых, впрочем, было большинство, – продолжил Риен. – На этой почве и возник однажды конфликт, который со временем перетек в военные действия. Попытка взять магов под контроль привела к печальным последствиям.
– Риен, – прервала его Стефани, желая вернуть разговор в нужное ей русло. Она не хотела знать ни про войну, ни про её причины. – А почему магов нет в Азимаре?
– Подозреваю, что дело в нашей расе. Мы были частью одного королевства, но отличались от остальных иллинуйцев. Да и жили обособленно. Другая кровь. Другая стать. Другие законы. Мы ремесленники. Рудокопы. Так нас ещё раньше называли остальные жители Иллинуи за непрерывную работу в шахтах. Возможно, мы слишком приземленные люди для таких вещей, как магия.
– А эльфы магией обладали?
– Эти тощие высокомерные выскочки, возомнившие себя венцом творения Вселенной? – Риен не скрывал своего пренебрежения. – Да. Им магия тоже была подвластна. Насколько я понял, немного отличалась от магии иллинуйцев, но в целом так же делилась на пять стихий.
Стефани не могла не спросить. Она знала, конечно, про многочисленные насмешки в сторону эльфийской расы, но всё равно было интересно услышать от Риена причины столь странного отношения к населявшему ранее народу.
– А почему азимарцы так не любят эльфов?
– Не любят? – удивился наемник её вопросу. – Не уверен, что это правильное слово. Да и в целом сама постановка вопроса. Долголетие, что даровала природа эльфам, сделало их надменными. Они мнили себя великими мудрецами жизни, а остальных недостойными своего внимания. Дипломатических связей ни с кем не поддерживали. Жили так, словно другого мира не существует. А на самом деле они всего лишь жалкая кучка остроухих, укрывающаяся за стенами одного-единственного города на берегу океана.
Стефани не стала с ним спорить, хотя очень хотелось. Внутри росло негодование. Лиам не был эльфом, но всё равно складывалось чувство, что оскорбляют именно его.
– Тебе есть что возразить? – спросил вдруг Риен, внимательно на неё смотря. На её вспыхнувшее удивление, добавил: – Ты сейчас раздавишь чашку в своих руках от ярости.
«А-а-а… где наша не пропадала… авось не сразу прибьет».
– Отец говорил мне, что оба народа ненавидели друг друга обоюдно. Да, то, что ты рассказал про эльфов, верно, но причина неприязни была в другом. Эльфам нужны были кристаллы, которые добывают у нас в шахтах, и они не могли их получить. Верхний город отказывался продавать их. Это служило главной причиной неприязни со стороны эльфийского города Дейлора. А вот почему азимарцы отказывались продавать кристаллы – загадка. У отца были предположения, но, боюсь, тебе они не понравятся…
– Говори уже. Я сам решу: понравится или нет, – немного раздраженно проговорил Риен, посматривая на неё недовольно.
– Он считал, что азимарцы, по крайней мере те, кто управляли когда-то городом, просто завидовали эльфам: их выносливости, скорости, способности чувствовать и жить в гармонии с природой. Завидовали всем благам, что давались им просто так, ведь Дейлор столь удачно расположен. Да и в конце концов, само долголетие и магия уже серьезный повод для негодования. Почему одним народам дано, а остальные вынуждены болеть, состариваться и умирать? Отказ от продажи кристаллов мелкая месть за несправедливость судьбы.
Она замолчала и с опаской покосилась на наемника. Тот задумчиво рассматривал содержимое чашки.
– Интересная теория, – наконец-то произнес он.
Они продолжили есть в молчании. Довольно скоро Стефани увидела, что Риен вернулся к своему привычному спокойному расположению духа, и решила: момент подходящий. Стоило прояснить сложившиеся между ними отношения. Видимость отношений.
– Риен, – начала она. Наемник устремил на неё взор, ожидая продолжения. Стефани, чтобы не дать своей нервозности окончательно разыграться, сбивчиво и торопливо заговорила. – Спасибо, что заступился тогда за меня в комнате… ну, когда Рейтан бушевал. Мне очень жаль, что так вышло. Я не хотела, чтобы вы из-за меня ссорились. И ещё, я говорила тебе… но вдруг… если я как-то невольно дала понять, что… и я не хочу недопонимания… – она набрала в грудь воздуха и выпалила на одном дыхании, – ты очень хороший человек, но мне нравится другой, а наша… моя ложь угнетает меня.