После этих слов от смешка не смог удержаться даже обычно невозмутимый Михальский. Год назад Панин вместе с небольшим отрядом был послан на помощь к осаждавшим Азов казакам. Именно им удалось подорвать ворота вражеской цитадели, после чего донцы ворвались внутрь и устроили резню. Добычей казаков тогда стало все имущество местных жителей включая гарем местного паши. Все это, как водится, раздуванили[8] между участниками штурма, причем одна из наложниц стала добычей Федора, а тот, в свою очередь, не придумал ничего лучшего, как привести юную черкешенку в Москву. Скандал был дикий…
— На том и порешим, — кивнул я, скрывая улыбку. — Воевать не станем, но армию будем держать в готовности, чтобы у крымцев дурных мыслей не возникало. Ты прикинь, Иван Никитич, как об этом завтра в Думе говорить станешь.
— Хорошо бы еще к ляхам верного человечка послать.
— Это зачем же?
— Может получится возмутить тамошних магнатов против султана? Глядишь нам полегче будет!
— Это вряд ли, — покачал я головой. — Дураков с гонором там хватает, однако же не все таковы. Полагаю, король Сигизмунд рад без меры, что воевать с турками не придется. Опять же, ему на руку что султан на нас пошел…
— Не на нас, а на казаков, — с хитрой улыбкой заметил боярин. — Тех самых, что сначала самозванцу служили, а потом Владиславу.
— Ну не знаю. Попробовать, конечно, стоит, но вряд ли что выгорит. Хотя, может запорожцев удастся на крымцев натравить? Подумайте, кого можно с поминками к старшине подослать?
— Как прикажешь, государь.
— Ну, тогда не задерживаю. Хотя… Корнилий, останься, есть небольшое дельце.
Все присутствующие тут же встали и, чинно поклонившись, отправились на выход, оставив меня с телохранителем наедине. И только Романов, зачем-то замешкался.
— Что-то еще? — вопросительно посмотрел я на боярина, ничего не делавшего просто так.
— Да, государь, — утвердительно кивнул тот.
— Тогда говори, у меня от Михальского секретов нет.
— Как прикажешь, тем более что это касается и его.
— Вот как?
— Прости, Иван Федорович, но утаить от тебя сие не могу. Сам ведаешь, черный люд наш темен и к суевериям склонен, а потому любую дурость повторять готов.
— Что-то ты, Иван Никитич, издалека начал. Говори как есть!
— Толкуют в народе, — собравшись с духом, продолжил Романов, — что матушка Катерина не просто так померла.
— В смысле, — озадачился я. — Бояре, что ли отравили?
— Кабы б, — скорбно вздохнул глава Земского приказа. — Сказывают, что Господь тебя наказал, за то, что ты, сказавшись, что едешь на богомолье, сам в Неметчину отправился на княжеский съезд.
— Что за на хрен!
— Ходят такие слухи, — мрачно подтвердил Михальский.
— И ты молчал?!
— Не успел…
— Всегда вы так.
— Не кори своих верных слуг, государь, — заступился боярин. — Не все до наших ушей доходит сразу.
— Ладно, на каждый роток не накинешь платок. Однако самым крикливым языки все же укоротить! И хорошо бы найти тех, кто эти сплетни распространяет…
— А то ты не знаешь кто? — криво усмехнулся Романов.
— Ты на что это намекаешь?
— Иван Никитич прав, — буркнул Корнилий. — В окружении патриарха немало злонамеренных людей.
— Ладно, разберемся, — скрипнул я зубами.
— И вот еще что, — помялся боярин. — Не посылай покуда за Вельяминовым. Пусть хоть год пройдет с кончины государыни.
Что в прошлом однозначно плохо, так это отсутствие привычных развлечений. Нет не то что телевидения или интернета, но даже газет. Нет, «Московские Куранты» у нас, конечно, выходят. Примерно раз в месяц. К тому же, я заранее знаю, что там написано, по той простой причине, что лично утверждаю все что там появится. Иноземную прессу тоже доставляют, но еще реже.
Театра не то чтобы совсем нет. В Кремле регулярно ставят различные мистерии[9], рассказывающие о житии и смерти святых великомучеников. Очень интересно, особенно когда ничего другого нет!
Можно еще устроить пир и пригласить скоморохов, которые будут скакать и прыгать, отпуская при этом матерные шутки, от которых даже рейтары краснеют. Правда, потом духовник с патриархом мне по очереди на мозги капают, мол, грех это, но куда деваться?
В общем, единственным доступным развлечением, не попадающим под санкции церкви, и при этом не совсем скучным являются настольные игры. В особенности шахматы. В прошлой жизни я играл, но, что называется, без фанатизма, а тут неожиданно пристрастился.