Уверенности в том, что я ей нравлюсь... поубавилось.
— ...слышала, ты говорил с моим отцом по поводу нашего с тобой союза, — казалось, Софии не было особо интересно, что я отвечу, и отвечу ли вообще. — Нескромный вопрос: с чего ты решил, что можешь так просто взять и попросить моей руки у отца? Как тебе вообще в голову пришла такая мысль? Кто ты такой, чтобы делать мне подобные предложения?
Взгляд собеседницы пронизывал до костей, пока я лихорадочно перебирал в голове ответы.
«Случайно наткнулся на твои фотки в бикини?» — Ага, полюбил кого погорячее.
«Меня взломали?» — Ну, и что дальше?
Гори в Аду, Рафаил. Гори в Аду, ублюдок, который заставляет Высшего Бога метаться перед обычным существом в поисках отмазки!
Впрочем, будет правда.
— Просто ты напомнила мне кое-кого, — отозвался я.
Утончённое лицо Софии в миг скривилось, выражая лаконичное — «чего?».
— Если решил, что только из-за этого отец позволит тебе распоряжаться своим состоянием, то спешу огорчить, — София, казалось, была раздражена моим ответом. — Константин Раевский далеко не из тех людей, кто впускает в свой дом каждого встречного.
— Мне не нужно состояние твоего отца, — вздохнул я. Правды не вышло, как и ожидалось. В таком случае в ход идёт полуправда.
— Мне нужна ты.
Немая сцена. София хлопает глазами, а я с улыбкой на мине разжёвываю чизкейк.
— И да, я не собираюсь здесь учиться, — добавил я.
Но от этих слов напряжение ничуть не спало. А наоборот — лишь возросло. Разумеется, раскрытие своих намерений перед ней в мои планы не входило. Да и тон её был крайне мне неприятен.
Что она вообще о себе возомнила?
...пока София стояла передо мной, я гадал, что она выбросит через секунду.
Итак.
— Наверное, глупо было надеяться, что ты адекватный, — она ещё более разочарованно мотнула головой, принимая мои слова за правду. — Я ведь и впрямь думала, все эти знакомства лишь формальность. Моё согласие, только чтобы угодить отцу, а твоё — получить всемирное признание и обезопасить то, что ты отобрал у Граала.
Ну, да. Альтар ведь не стал делать поправок в ложной информации. И сейчас всем кажется, будто я обладаю осколком.
Ха.
Думаю, кое-кто будет удивлён.
Но факт остался фактом — ни один из моих ответов не смог впечатлить дочь канцлера. Вероятно, я и был любим женщинами в прошлом. Но это лишь только потому, что обладал нечеловеческой силой — а затем и нечеловеческой властью.
Сейчас всё сильно иначе. Я будто совершенно голый — без лавров и наград; без всемирного признания и... силы Богов.
Впрочем, я мог бы, например, использовать Софию как заложницу. Просто вывезти её подальше и отдать её Константину взамен на свой осколок. Довольно просто, быстро и... слишком шумно.
Нет, не мог бы.
— ...пока отец не сообщил мне о твоих намерениях и не сделал из меня жертву рода, я ощущала себя свободной и счастливой, — София отвела взгляд куда-то... в пустоту. — Возможно, если буду перечить, он меня запрёт где-нибудь, или, что ещё вероятнее, силой заставит принять твоё предложение, чтобы поглотить имперцев. Но...
Поглотить имперцев? Об этом я ничего не знал.
— ...ты сам-то уверен, что хочешь этого, Эраст? — тон девушки становился всё более холодным. — Ты ведь тоже станешь марионеткой Раевских. У тебя вообще нет никаких шансов. Думаешь, отец говорит с главой твоего ордена только потому, что тот ему приятель?
— Ага, — задумчиво соврал я. — Вроде того.
Силой заставить принять предложение. Мысль и впрямь любопытная. К примеру, я могу взять камень силой, прямо сейчас.
Нет, не выйдет. В бою с Граалом пришлось использовать Ауру части сгоревшего леса, а сейчас я только и мог, что глотать бутерброды, пироги и... ждать полного восстановления мышц.
— ...но я просто... все эти годы... — Софию всё несло и несло. — У меня ведь есть парень. И я люблю его, понимаешь?
Она замолчала. Кажется, от меня ждут какого-то ответа.
— Парень? — уточнил я.
Альтар не рассказывал ничего подобного. Да и Константин не стал бы разбрасываться своей дочерью так просто, будь у неё любимый человек.
— Впрочем, это уже не имеет значения, — София помотала головой, опустив взгляд. — Ничего не имеет значения. Я подошла даже не из-за этого, просто... хотела посмотреть, насколько ты жесток.
В точку. Я жесток.
Она потупилась, теребя в руках пустую тарелочку. Это было совершенно не похоже на то, как она выглядела на фотографиях — сильная, невозмутимая, гордая, голая; сейчас она напоминала девушку, давящую на жалость.
— Мне нужно идти, — заключила она, поднимая на меня свои растерянные глаза, покрытые слёзной пеленой. — Но обещай, что ты подумаешь над моими словами. В твоих руках два любящих сердца. И твоё решение может их разбить.
Да плевать.
Я знаю, что такое боль. И сейчас боли в этой девушке не было. Обычная попытка отшить очередного парнишку, прикрываясь какими-то фантазиями. Я состроил сострадающий взгляд, кивая.
— Иди.
Но не успела девушка опешить от моего равнодушия, как сбоку раздались громкие шаги.
Она повернула голову вбок; движение привлекло наше внимание почти в одно время. Напыщенный аристократ со сжатыми кулаками шёл в нашу сторону быстро и решительно, а выражение его лица не сулило ничего хорошего.
— Он к тебе пристаёт? — он заговорил ещё до того, как подошёл к нам. — Ну, конечно.
Мы с Раевской переглянулись. В её глазах было смешанное с удивлением недоумение, я же... почти ожидал чего-то подобного. Даже странно, что нас не прервали раньше.
— Послушай, ты, лучший брат, — парень с выпирающими из-под рубашки мышцами смотрел на меня бешеными глазами. — Мне плевать, кто ты там такой. Для неё ты всё равно никто. Поэтому будь добр, убери свои руки от госпожи Раевской.
Я проследил за реакцией Софии. Но девушка и бровью не дёрнула — лишь сделала шаг назад.
— Такие, как ты и твой гнусный орден, — продолжал незнакомый аристократ, подходя всё ближе, — не должны думать, что они равны аристократам. Мусор вроде тебя, — длинный палец уткнулся мне в грудь, — не должен приближаться к людям, вроде...
Я тихо хмыкнул, молча перехватывая руку. Нет, я не собирался ломать ему пальцы. Общество вокруг воспримет это слишком поверхностно. А я ещё в этой футболке... дьявол.
...Натиск заставил его рухнуть на колени и поморщиться. Я же спокойно обернулся к Раевской. Та стояла, распахнув глаза и всё ещё не осознавая случившегося.
— Знаешь его?
— Нет.
— Странно, — я вновь поглядел на аристократа. — Ты кто?
— Сер-ргей, — прошептал он, бегая глазами. — Сергей Суворов.
— Зачем ты здесь?
— Японцы, которых ты недавно обокрал, сейчас у территории академии. Они убили моего друга, с-сука. Это всё из-за твоего ублюдского ордена.
Вот как.
Я невольно заиграл желваками. Не похоже, что он врёт.
Бросив последний взгляд на Софию, я отпустил руку парня и спешно зашагал к выходу.
Если с Лизой что-то случится...
***
Ничего страшного не случится.
Ведь жизнь... мимолётна.
Шидоро Даичи прекрасно знал ей цену — цену жизни. Ничего страшного не произойдёт, если лишить жизни двух-трёх десятков человек. Мир продолжит существовать, а окружающие их люди вскоре адаптируются и продолжат вертеть шестерёнку... жизни.
— Я же просил, — Шидоро смотрел на мелкого парнишку, истекающего кровью. — Не надо кричать.
Полсотни самураев во главе с Шидоро и Граалом стояли неподалеку от главных ворот Высшей Имперской академии. Десять трупов. Девять убитых охранников, один студент и ни единого человека из Красного ордена.
Эти ублюдки... как крысы, что прячутся днём, а атакуют только когда уверены в своей победе. И сейчас их бездействие лишало жизни других людей.
— Даичи-сан, — Граал поглядел на босса, держа парнишку за воротник. — Парень теряет сознания. Может, оставим его?
Миг — и остриё клинка Шидоро проткнуло грудь студента. Оябун усмехнулся, ведя остриём по воздуху. Никакой пощады. Они посмели оставить без ответа кражу камня — и теперь поплатятся за это кровью.