x x x
"Сейчас я хочу услышать тяжелое дыхание", сказала Лупе; она взглянула на меня и улыбнулась. "Хорошее кино, Эдди. Ты что-то принял сегодня?"
"Просто голубую", ответил я.
"О-о." Она посмотрела на меня собачьим взглядом. "Ты, наверное, страшно любишь меня, правда?"
"Не порть настроения", ответил я. "Я счастлив."
x x x
Общее мнение пришло к тому, что знак, должно быть, какая-то мистификация - фраза РЕАЛЬНОСТЬ ОСТАНОВИЛАСЬ ЗДЕСЬ носит дерьмовый привкус художественной школы. Однако эта точка зрения получила большой удар, когда один ученый из университета в Мехико-сити заинтересовался сообщениями о магической неуязвимости знака, взорвал его динамитом и вместе с кучкой помощников и батареей камер окружил весь район. Двенадцать часов спустя знак оказался на месте. Хотя все клялись, что не спали, ни ученый, ни его помощники нес могли объяснить, как это случилось; не помогли даже фильмы, которые они снимали. Камеры одиннадцать часов пятьдесят девять минут записывали, как обломки лежат неподвижно; потом последовали шесть секунд разрыва в записи, заполненные статическими разрядами. Когда статика исчезла, знак стоял как прежде, а обломки исчезли.
"Окей", сказала Лупе. "Начинай стробировать сексом."
x x x
С этого момента район на целые мили вокруг знака стал считаться чем-то вроде пустынного Бермудского треугольника. Сообщалось об исчезновениях и появлениях, множились легенды о сверхъестественном. Если не считать сдвинутых, люди держались подальше от этого района. Потом, десять лет спустя после того, как знак увидели впервые, он исчез. Тем не менее, место, где он стоял, пустовало не долго. Через несколько дней знак заменила каменная голова высотой примерно в три с половиной этажа, высеченная в стиле ацтеков, и представляющая императора Монтесуму, несколько веков назад свергнутого конкистадорами. Лежа на боку, рябая и осыпавшаяся, с далекого расстояния она казалась реликтом мертвой культуры; однако при взгляде вблизи становилось ясно, что это не фрагмент древней статуи, но лого какой-то весьма современной организации.
x x x
AZTECHS.
x x x
Снимок громадной каменной головы сменил лицо Лупе. Глаза были телеэкранами и по ним проплывали летучие образы природного мира. Птицы в полете, крадущиеся койоты, змея разворачивающаяся на кусте, слоны переходящие реку...
"Забрось картинку секса в глазные экраны головы", сказала Лупе. "Потом во время следующей секции сделай крупный план одного экрана." Она посмотрела на меня через плечо. "Мило, правда?"
"Весьма", ответил я.
x x x
Когда вдоль всей границы начали появляться магазины AZTECHS, продавая революционную технологию по сниженным ценам, пользуясь каменной головой для своего лого, казалась,что загадка разрешилась. Однако часть тайны продолжала оставаться нераскрытой...
x x x
Лупе начала разворачивать историю о том, как один из американских военных ИИ, который с тех пор начал называть себя Монтесума, успешно загрузил копию самого себя в мексиканское хранилище данных, стер оригинал и установил виртуальное королевство в глубокой пустыне, гарантировав свое выживание посредством контрактов между своей тогда секретной бизнес-организацией "AZTECHS Corporation" и многонациональным конгломератом по всему миру - контрактов, которые, будучи нарушенными, повлекли бы за собой катастрофические результаты для глобальной экономики. Пока Фрэнки заставлял голографическую картинку сдвигаться все ближе к каменной голове, чье широкое лицо и толстогубый рот, казалось, выражают скорбное спокойствие, я следил как я и Лупе занимаемся безобразиями в экране левого глаза. В наших отношениях было несколько ненадежных звеньев. У нас было мощное физическое влечение друг к другу, однако секс был всего лишь средством оплаты между нами. Как любит говорить папа, Лупе играет мной, а я играю ею, используя собственную знаменитость для создания новых бизнес-возможностей. Сознавая, что все это правда, признавая, что это окей, я все еще злился на то, что он это сказал, и пытался найти в наших телепредставлениях какие-то знаки, что Лупе и я - это нечто большее, чем просто бизнес, что извивающиеся образы, спрятанные в глазном экране, рассказывают о более глубоком влечении - не потому, что я так уж сильно на это надеюсь (так говорил я себе), а просто потому, что хотелось доказать, что папа ошибается.
"Сделаешь угасание", сказала Лупе Фрэнки, "и отмотай назад, пусть слышат, как я кончаю."
Образ каменной голову угас под мелодию стонов и выкриков Лупе. Она стояла и смотрела на меня с выражением преувеличенного участия. "В чем дело, Эдди? Ты выглядишь печальным."
"Ничего." Я начал застегивать рубашку. "Просто папа снова грызет меня за задницу."
"Тебе надо съехать оттуда", сказала Лупе, проведя рукой по моему плечу.
"Ага, наверное." Я уселся.
"Что он тебе сказал?"
Я сообщил.
"У тебя-то нет будущего?" Лупе пренебрежительно фыркнула. "Болтовня старого говнюка!"
"Он говорит, ты мной играешь", сказал я.
"Играю с тобой - что ж, возможно."
"В обоих смыслах?" Я поднялся на ноги, натягивая слаксы.
Лупе подняла мою наплечную сбрую. "Новый пистолет?"
"Новый для меня. Купил у сэмми. Думаю, он натворил заварух там в Гватемале." Она стала играть с настройками на рукояти, и я выхватил у нее оружие. "Не шали с этим", сказал я. "Взорвешь что-нибудь. Ты переключила его на стрельбу гранатами."
"О, как мило!" Она погладила пистолет и зазывно мне улыбнулась. "С тобой я чувствую себя в такой безопасности."
Дразнилки - нормальны для Лупе, и я привык к ним; но сегодня они меня раздражали. "Действительно?", спросил я.
Она озадаченно посмотрела на меня: "Что?"
"Да все шуточки, да шуточки", сказал я. "Хотелось бы знать, что ты чувствуешь на самом деле. Ты действительно в безопасности со мной?"
Она повернулся спиной, сложив руки. "Не начинай!"
"Да? Что ж, я хочу знать, что происходит." Я повернул ее лицом к себе. "Знаешь, когда мы трахаемся, я тебя чувствую. Прямо сам, прямо в своей башке. Но я хочу услышать это от тебя."
Они стояла молча, отказываясь встретить мой взгляд.
"Ну, давай!", сказал я. "Прояснимся. Тебе совершенно плевать на меня, скажи прямо."
"Что я чувствую", гневно ответила она, "ничего общего с этим не имеет. Я говорила тебе тысячу раз, я вся настроена на карьеру. Ты хочешь знать, люблю ли я тебя?" Она насмешливо подчеркнула слово "люблю".
"А любишь?"
Она взглянула вверх на меня, и я мог поклясться, что заметил смягчение в ее твердой скорлупе, но только на мгновение. "Да или нет, какое разница? Это бизнес, Эдди. Я не позволю эмоциям испоганить его."
Фрэнки направил на меня свои линзы, прицепившись к стене в нескольких футах. Я замахнулся на него, и он по паучьи убежал прочь. "Ты и это снимаешь?", спросил я Лупе. "Ты снимаешь это прямо сейчас?"
"Прочитай свой контракт. Пока мы вместе, я могу снимать все, что захочу."
"Чтоб тебя!" Я закинул на себя наплечник и подхватил свою куртку. "Пошли."
"Рано же! Я думала, мы еще успеем выпить."
"Если придем рано, Фрэнки сможет сделать несколько твоих нагих кадров на фоне головы." Я говорил с сарказмом, но увидел, что Лупе это показалось ужасно интересной идеей.
x x x
Человек, которого нас наняли охранять сегодня ночью, официальный представитель "AZTECHS Corporation", именовал себя как Z-2 (как в кино Montezuma-2). У него было лицо каменной головы, и даже поговаривали, что ему сделали операцию, что ИИ захватил какого-то ублюдка, потерявшегося в пустыне, и дал ему новое лицо, новое все. Кем бы он ни был раньше, теперь он стал суперзвездой, и я подогнал для него лимузин, старый подновленный черный Роллс с таким количеством брони, что даже Годзилла не смогла бы поцарапать его молотком.
Мы покатили на юг в пустыню и чуть больше чем через час оказались вблизи головы. Со своими пылающими глазами и слегка выветренными чертами лица с массивной стоической мрачностью она обладала колдовской аурой, как если бы каким-то ужасным образом была живой, обреченной обитать в пустыне, полной шалфея, скорпионов и органных труб кактусов, слепо глядя в вечность, демонстрируя, но не видя, образы вещей, которые когда-то любила. Лупе вышла попозировать возле головы, а я раздвинул крышу лимо и сидел, уставившись на звезды. Они были такие яркие, что песок пустыни в их свете казался голубым, а низкие покрытые шалфеем холмы резкими очертаниями выделялись на фоне неба. Я не нервный, однако занервничал, представляя, что может случиться плохого, когда имеешь дело со злобными ублюдками, наподобие Карбонеллов. Старые картели были серьезно жестокими, но Карбонеллы, вместе с семейством Гусманов и недавно объединившимися молодежными бандами, которые взяли имя Лос де Абахо, т.е. подонки ... они подняли злобность на новый уровень. По их взглядам, массовое убийство надо бы утвердить новым олимпийским видом спорта. Я был удивлен, когда Карбонеллы согласились позволить Лупе снимать переговоры, но сейчас до меня дошло, что показ в открытую их преступной активности в шоу с международной аудиторией зрителей является подтверждение их власти и мощи. Им плевать, кто там знает, чем они занимаются. Попробуй останови нас - таков их подход. У нас собственные законы.