Новые товарищи добрались до великов, лис запрыгнул на багажник.
– Ловить здесь абсолютно нечего, – еще раз повторил товарищ, глядя на трупы монстров. Они и тогда были как трупы, но теперь перестали быть ходячими. – Мелочь одна. Самый бесполезный кластер, из всех которые я видел.
– Не понимаю, – ответил Хром.
– Потом поймешь. – Сказал Локи.
Хром обратил внимание, что едут они не в Чернобыль, а скорее в сторону Припяти. Проехали вдоль Рыжего леса в сторону Овруча. Где-то среди молодых сосен Рыжего леса скрывался поселок Лесной, где поначалу жили строители ЧАЭС. Как Брюханов писал, приехал на площадку, а там – чистое поле. Затем руины Янова, поселка, утонувшего в лесах и болотах, чье имя теперь носит бывшая станция, а теперь автомастерская – где-то по ту сторону леса. Болото, съевшее огромную территорию. В принципе, дорога пролегала по Западному следу, но со времен аварии фон несколько уменьшился, да пока ты не съезжаешь с асфальта, в принципе можно особо не беспокоиться. Главное, не нарваться на монстров, особенно таких, как убитый внешниками. Смущало же Хрома другое.
– Локи, а почему на Запад едем? Теперь скрываться особо не от кого. КПП покинуты, зону не охраняют. Через Чернобыль, да в Киев быстрее было бы..
– Хром, ты кажется не понимаешь. Это тебе не «Сталкер». Это Стикс. Нет твоего Киева там, где ты хочешь найти. А если и уж и понадобится, может и есть такой город, где-то далеко-далеко на Западе. Мы же на внешке. Так что едем куда едем.
– Как так? Тут города могут меняться местами? – удивился Хром.
– Попробую объяснить. Про кучу миров ты знаешь. Вот только этот мир особый. Улей. Или Стикс. Все одно. Поделено тут все на соты-кластеры. И прилетают к нам кластеры из разных миров независимо друг от друга. Понимаешь? – спросил Локи.
– Слышал про икосаэдрическую модель Земли, но всегда считал такое полной хренью.
– Оно и правда хрень. Здесь и Земли-то нет, тянется пространство на бесконечность. Впрочем, можно и так назвать. Сами мы говорим: кластеры перегружаются. Какой-то кусок из множества параллельных миров выцепляется и прилетает к нам, вместо того что было, что-то новое.
– А как же там? На Земле я пропал без вести?
– Да нет. Вернешься там домой. Точнее он. Ты новый, и ты старый, теперь разные люди. Так что забудь, новая жизнь. Я не спросил, как тебя там звали. Ты сказал что Хром. Вот и будешь Хром.
– Понятно. А зомби откуда?
– Зараза всюду летает. А мы с тобой иммунные. И твой лис тоже. Остальные заражаются, и болезнь прогрессирует. Покуда не превратит человека, или хищника в монстра. Травоядных не трогает.
– Тогда понятно, что это за звери за Семёном гнались. А если бы мои друзья в респираторах были, не заразились бы?
– Ох смышлен. Нет. Но всю жизнь им тут в респираторах не проходить.
– И то правда. Даже на ликвидации народ забивал на опасность, снимали, глотали радиоактивную пыль. Тяжело дышать в «лепестках», а уж работать тем более.
– То-то же! Да и не дожили б вы. Говорю ж, стронги за внешников вас приняли бы.
– Тех, что в противогазах?
– Да. Это рейдеры, или, как ты их обозвал, военные сталкеры, из миров, похожих на наш с тобой. Забирают, за чем пришли, и обратно. А стронги – это местные иммунные. Охотятся на внешников.
– Зачем?
– Потому что внешники охотятся на иммунных. Уж больно ценный организм у таких как мы с тобой. А в особенности, кто в Улье давно уже. Там на органы распродадут да в лаборатории.
– Беспредел какой.
– Привыкай. И не такое увидишь. Зараженные охотятся на иммунных и внешников. Стронги – на внешников. Муры – на иммунных. Кто-то кого-то подставит. Даже, бывает, внешники с внешниками воюют.