Он сидел на улице до самого рассвета, и слышал, как закашлялся Будулай, проснувшись на лавке у стола. Через секунду увидел и его самого, выскочившего из землянки.
Увидев Марика, Будулай выдохнул, плюхнулся рядом.
– Ну, и напужал ты меня, братишка… Думал, ты подорвал, а мальца на меня бросил!
Марик рассмеялся. При свете Будулай оказался немного другим, чем представлялся вчера в темноте. Был он очень смуглым, и оказался намного старше, чем думал Марик. Ему было, наверное, около семидесяти, лицо прорезали глубокие, забитые грязью и копотью морщины. Всклокоченные волосы были серыми то ли от грязи, то ли от седины. Зато глаза были яркими, голубыми, что совсем не вязалось с темными кругами вокруг. Густые брови свисали клочками, длинные серые усы мешались с такой же бородой, которая скорее напоминала птичье гнездо. Руки Будулая были черными, грязь въелась в них настолько глубоко, что уже не казалась грязью, а вполне гармонично пропитала и сжилась с его кожей. Сам он, казалось, застеснялся себя и старался смотреть в сторону и прятать руки.
– Спит?
– Спит, как ангел, – откликнулся Будулай, закуривая сигарету.
– А позвонить от вас можно? – спросил Марик.
– Позвонить-то? Можно-то можно, вот только денег в моей балалайке нет, наверное. Счас глянем.
И Будулай, заботливо притушив и сунув в карман половину сигареты, ушел в землянку. Вынес старенький мобильник вместе с кабелем для зарядки.
– Пойдем на столб, зарядить надобно.
Марик двинулся было за ним, но нерешительно остановился. Вернулся, аккуратно поднял с топчана спящего малыша и пошел догонять Будулая. Тот уже стоял по ту сторону теплотрассы, и снова помог Марику протиснуться с ребенком под трубами.
– Боишься оставить, стало быть? Прикипел, как я вижу… – приговаривал бомж себе под нос.
Марик шел следом и разглядывал при свете своего малыша. Он тоже оказался грязным, особенно ручки – под микроскопическими ноготками застряла грязь, наверное, скреб землю, пока лежал в кустах. Марик заботливо засунул маленький кулачок в пеленку. Припухлые веки со слипшимися ресничками слегка подрагивали, ювелирный носик-пуговка мерно раздувал маленькие ноздри, четко очерченная верхняя губка прикусила нижнюю. Мальчик спал, и его совсем не волновали ни грязные лохмотья, в которые его завернули, ни ночевка в землянке, ни его собственное неясное будущее. "Счастливчик", подумал Марик и заботливо потрогал пеленку снизу – мокрая?
Будулай остановился возле одной из сосен, и Марик не поверил своим глазам. Прямо к стволу дерева была прикручена электрическая розетка, провода от нее уходили вверх и терялись в кроне.
Будулай приладил зарядку к мобильнику, воткнул в розетку и достал сигареты.
– Подождать надо, сразу не зарядится. Покурим покуда.
Они сели под деревом. Малыш недовольно заворочался, заеряхтел. Под рукой Марик почувствовал мокрое тепло, ухмыльнулся. Все с этим парнем в полном порядке.
На звонок денег не хватило, зато получилось отправить сообщение. И через пару минут лес огласился наивной мелодией старенького будулаевого телефона. Когда взволнованный, Марик схватил телефон, старик взял у него ребенка и деликатно отошел в сторону.
– Марик, ты? Уже подъезжаешь? Где ты? Я на парковке. На перрон не пойду, ладно?
Марик слушал голос жены и судорожно думал, как вообще начинать этот разговор. Вера чутко уловила молчание, спросила:
– Все же хорошо, Марик? Слушай, а что это за номер вообще?
– Вера, все хорошо. Все даже лучше, чем могло быть. Но есть некоторые нюансы. Можешь внимательно выслушать меня и сделать все точно так, как я скажу?
Жена тихо проговорила:
– Марик, прекрати меня пугать. Что-то случилось? Говори, где ты?
– Вера, я в Богораде, это примерно в четырехстах километрах. Я прошу тебя прямо сейчас ехать сюда. Это на юг. Богорад, забивай в навигатор прямо сейчас. Бо-го-рад. Есть?
– Марик, что ты там делаешь? Ты в порядке? Да говори ты уже, что с тобой?
– Со мной полный порядок, мне просто нужно, чтобы ты за мной приехала. Чем быстрее, тем лучше. И у меня для тебя сюрприз. Очень большой сюрприз.