- Простите, - присаживаясь за столик, перебил я не в меру говорливого одессита. - Но разве водка бывает несвежей?
- А ви таки не заметили? Ви вчера уже скушали по бутылочке, и вам извините, поплохело. Мине, скромному еврею, даже пришлось проводить вас до отеля. Уже скажу я вам, идти ви могли очень с трудом.
- Понятно. - Протянул я. - Сдаётся мне, что пора говорить за деньги?
- Какие деньги? - С возмущением вскричал Рабинович. - Ви таки понимаете что говорите? Хотите меня обидеть? Нельзя уже видеть в оказании помощи, попавшим в беду людям только меркантильные интересы, это некрасиво родной. Да и какие могут быть между нами счёты? Мы же компаньоны!
- Компаньоны?! - Одновременно вскинулись мы.
- А, ви не помните. - Вскричал Рабинович. - Ну конечно. После просроченной водки, которой напоил вас этот прощелыга Изя, это уже немудрено. Ну, таки я вам напомню. Рабиновичу это не тяжело, я только и делаю что, неразумным гоям рискнувшим зайти в Шухермановский кабак, рассказываю то, что было потом. Мине уже делать нечего. У мене времени вагон. Говорила мине тётя Зоя «доведёт тебя Раби твоя доброта до цугундера». И таки заметьте, она уже оказалась права. Ну да ладно, чего не сделаешь для хороших людей. Слушайте меня ушами и не перебивайте.
- А? - Начал было я.
- Э... - Поддержал меня Ушлый.
- И... - Сказали в унисон Наглый с Шустрым.
- И это таки тоже. - Ответил Рабинович. - Но чуть позже. Ви таки будете слушать, или мине уже уйти?
Пришлось нам уступить бешеному напору одессита.
- На чём я остановился? - Меж тем говорил Рабинович. - Ах да. Вчера вечером я прогуливался по Дерибасовской, и увидел страшное зрелище, четыре хороших человека, то есть ви, заходили в кабак к Изе. Я пытался остановить вас, но ви были таки неудержимы как понос. Я, как честный человек, не мог оставить вас на произвол судьбы и этого проходимца Шухермана, поэтому присоединился к вашей компании. За столом ви мине поведали про чудесную идею бизнеса. Ви таки совершенно правы, на Амазонке, самый посещаемый магазин - секс-шоп. Ваша идея с роботом Васо, это просто золотое дно. Я взял на себя смелость, и запатентовал нашу идею. Естественно не на себя, а на совместную компанию «БУНШ и Рабинович». Теперь, ни кто не сможет украсть у нас нашу идею.
- Нашу идею. - Поправил его Ушлый.
- Я и говорю - нашу. Нам осталось обсудить план кмопании, и мой скромный процент. Думаю пятидесяти процентов от валовой прибыли, будет вполне достаточно. Шо ви так на мене смотрите? Я тоже думаю что, пятидесяти процентов будет маловато, я просто не хочу вас грабить. Таки взаимное доверие и уважение между компаньонами - дорогого стоит.
От такой наглости я чуть не убил хитрого еврея.
- Да вы в своём уме? - Взревел я. Мои приятели, не могли сказать вообще ничего, настолько опешили. - Да как вы вообще могли за нас что-то решать? Мы и сами справимся, без вашего участия.
- Нет, ну ви это видели? - Обращаясь неизвестно к кому, сказал Рабинович. - Он уже будет учить меня бизнесу! Молодой человек, я вас умоляю, не надо смешить мои тапочки, они и так смешные. Ви справитесь сами. Да ви даже не представляете, как надо правильно вести дела. Реклама, регистрация в налоговой, бухгалтерия и прочие составляющие бизнеса, это вам не из автомата по дикарям стрелять. К тому же, я готов инвестировать средства в ваш проект, на равнее со всеми. Я даже не побоюсь пустить в ход средства из своей знаменитой тумбочки.
- Ну, раз инвестиции наравне с нами, - встрял в его монолог Ушлый. - То и процент равный со всеми.
Дальше последовал ожесточённый торг между Ушлым и Рабиновичем. Скажу честно, Ушлый получил достойного соперника. В результате, консенсус был достигнут. Семьдесят процентов расходов на проект, давал Рабинович, но и получал две пятых от доходов. Довольно честное соотношение. На том и порешили.
- Простите, - спросил у Рабиновича Наглый. - А Рабинович, это фамилия или имя?
- Молодой человек, Рабинович - это не имя, не фамилия и даже не профессия. Рабинович - это состояние души. - Минуту подумав, Рабинович выдал сентенцию.
- Рабиновичем не рождаются, Рабиновичем становятся.
Робот Васо. Часть 2.
- Васо свалил! - Заорал ворвавшийся в кабинет, как клистир в зад, Шустрый.
- Как так свалил? - В один голос вопросили я, Наглый и Ушлый.
Рабинович же только тяжко вздохнул. Последние несколько дней, Рабинович пребывал в глубокой меланхолии и на все обращения к нему, лишь тяжко вздыхал. Причиной тому, была некто тётя Соня - хозяйка магазина на Дерибасовской. Вот уже месяц, как наш новоиспечённый друг и компаньон, не мог добиться от неё взаимности. По этой причине он тяжко страдал, и не мог думать ни о чём, кроме неразделённой любви. Даже бизнес не мог вывести его из затянувшегося депресняка.