— Я? На концерт? Так билетов же не достать. Да и дорого.
— Любовь Васильевна! — торжественно изрёк Алексей Петрович, покраснел и вытер взопревшую лысинку платочком, — а у меня, представьте себе, есть два билета.
— Поздравляю вас, — вяло ответила я, размышляя, как бы побыстрей закруглить разговор и идти домой.
— Любовь Васильевна, — чуть досадуя на мою непонятливость, настойчиво сказал Алексей Петрович, — я приглашаю вас на концерт! Давайте сходим?
Бам-с! — моя челюсть отвалилась и поскакала по полу. Шучу конечно. Но изумилась я изрядно.
— Алексей Петрович, билеты дорогие…
— Любовь Васильевна! — голос Алексея Петровича дрогнул.
И тогда я призналась:
— Я бы с радостью, Алексей Петрович, но дело в том, что в плотной толпе у меня начинается паника. Поэтому я стараюсь на концерты и митинги не ходить.
Алексей Петрович расстроился и обиженно умолк. Я уже решила, что он достаточно обиделся, чтобы хлопнуть дверью и уйти, но тут он, просияв, выдал:
— А давайте тогда сходим в ресторан?
— Я не пью спиртное сейчас, — выдала очередную отмазку я, — мне врач приписал таблетки от зрения, так они со спиртным несовместимы.
— Ничего страшного! — обрадовался Алексей Петрович, — мы же можем просто мороженного поесть, или тортик с кофе. Ну что?
Он с такой надеждой смотрел на меня, что пришлось соглашаться. Единственное что получилось, так перенести свидание на пятницу.
И вот как теперь быть? Придётся идти…
Я была дома одна. Дети и дед Василий в деревне, поеду туда на выходные, поэтому после тяжелого рабочего дня я решила ужином не заморачиваться, соорудила себе гигантский бутерброд, налила чашку чаю, уютно устроилась перед телевизором в детской комнате и смотрела очередную серию «Богатые тоже плачут». Фильмец, я скажу, так себе, но больше смотреть было нечего, книгу читать неохота, хотелось просто расслабиться и ни о чём не думать. Этот сериал подходил как нельзя лучше.
Я как раз слушала, как падре Адриан отчитывал Луиса Альберто, что тот слишком много пьёт и поэтому ему надо жениться, когда в дверь раздался звонок. Так как мои все в деревне, а больше никого я не жду, то настроение немного упало.
Звонок повторился, я вздохнула и пошла открывать дверь.
На пороге стояли незнакомые мужчина и женщина.
Глава 6
— Любовь Скороход? — утвердительно сообщила вопрос незнакомая женщина.
Она могла бы быть даже красивой, особенно в этом шикарном платье из василькового шифона, если бы не тройной подбородок и полное отсутствие шеи.
— Да, — кивнула я.
— Нам надо поговорить, — уведомил незнакомый мужчина, суетливый лысоватый толстячок в дорогом костюме.
— Говорите, — согласилась я, — раз надо. Но было бы уместно сперва представиться.
У незнакомцев от такого моего ответа слегка вытянулись лица. Женщина демонстративно удручённо выдохнула и выразительно посмотрела на мужчину. Тот поморщился и сказал:
— Понимаете, Любовь, дело в том, что после смерти Воли по закону вы — ближайшая родственница.
— Какой Воли? — не поняла я, машинально вспоминая, кто среди родни Любаши в последнее время умер.
— Не какой, а какого, — поправил меня мужчина. — Воля, это сокращённо от имени Владимир.
Из Владимиров, которые приходятся родственниками Любаше я знала только зятя.
— А он что, умер? — растерянно спросила я, прикидывая, сколько суеты сейчас начнётся и чем это будет грозить Тамарке.
— Ещё нет, но понимаете…
— А раз ещё нет, то, что мы здесь обсуждаем? — удивилась я. — И кто вы такое, что вам есть дело до его жизни и смерти?
— Волька находится при смерти, — решительно влезла в разговор женщина, видя, что толку от мужичка нету, — он в коме и врачи не дают ему никаких утешительных прогнозов…
— Но он не умер, — развела руками я, — в коме он может находиться и двадцать лет. Так кто вы такие? Пришли на кладбище место продавать?
Я просто когда-то смотрела программу по телеку, как расследовали дело о махинациях с местами на кладбище. И вроде это как раз происходило в «лихие девяностые».
— Как вы могли такое подумать⁈ — вспылила женщина.
— Вы так и не представились, — в третий раз напомнила я.
— Ах, да, — кивнул мужчина и предупредительно коснулся руки женщины, которая сразу же сдулась. — Я — Виолетта Петровна. А это — Альберт Альбертович.