Видя хороший результат, Палыч стал чаще отправлять спортсменов к Елене, да и сами ребята подходили, рассказывали о том, что тренер их не видит, держит на скамейке запасных, не выпускает. Часто ребята сами были виноваты, проштрафились и не знали, как потом снова завоевать доверие тренера. Здесь Елена выступала в роли парламентера, вела переговоры с тренером и ребятам давали второй шанс. Постепенно ребята все больше доверяли и делились своими проблемами, иногда о наболевшем начинали говорить их жены. Чаще всего такие разговоры происходили во время игры, на трибуне, пока все дружно наблюдали за игрой. Иногда радостно вскакивая с криками «Молодцы», а иногда просто вырывался вопль «Ууууу», когда нашим забивали шайбу. Или, вторя болельщикам кричали «Шайбу, шайбу!!!» У многих бытовало устойчивое мнение, что психолог сидит в кабинете, вы приходите к нему, располагаетесь на кушетке и рассказываете ему о жизни. Так показывают в фильмах. Но в жизни все выглядит по-другому. Начальство или тренера периодически Елене говорили, мол, чего ты проводишь какие-то тренировки, чего мерзнешь и смотришь тренировки, игры? Что ты там видишь, что ты понимаешь? Ты ж никогда не играла в хоккей? Чего ты туда лезешь? Ты же баба… Недоумевали они.
Елена даже и не пыталась объяснять. Это было бесполезно. У нее было другое виденье о работе психолога. Она понимала, что, сидя в кабинете о ней никто не вспомнит. Кроме того, в кабинете сидят психоаналитики, а она спортивный психолог, точнее сказать тренер-психолог. В ее представлении это была совсем другая работа. Елена старалась больше проводить времени с командой, приходила на их тренировки, ребята встречали ее фразой «А мы вас ждали!» Они привыкали, что рядом есть психолог, к нему можно в любой момент подойти, задать вопрос, пусть порой и в шутливой форме. Для ребят было важно осознавать, что психолог — это часть их команды, а не зверь диковинный. Постепенно тренер стал разрешать Елене проводить в конце тренировки на земле аутогенную тренировку. Сначала ребята прикалывались, баловались, но грозный бас Палыча как раскат грома быстро всех успокаивал. Со временем ребята в конце тренировки стали приходить и садится на пол возле Елены, они уже ждали занятие.
С Палычем у Елены были хорошие отношения, иногда он шутливо пытался подкатывать и также шутливо Елена отмахивалась. Никто не переступал черту, эта игра просто доставляла удовольствие обоим. Тем не менее, работали они бок о бок, советуясь друг с другом. Палыч ждал от Елены рекомендаций, с кем и как общаться, кто и как лучше сыграется. Общаться с разными ребятами нужно было по-разному, на одного можно прикрикнуть и горячим словцом, а другому, нужно только наедине говорить замечания. Это Палыч понимал, хоть и не всегда получалось себя сдерживать. Мужик он был вспыльчивый, мог и заехать чем-нибудь тяжелым при необходимости. Говорят, однажды, когда команда плохо играла, он собрал всех в автобус, завез на местную свалку и сказал: «Будете продолжать так играть, скоро здесь окажитесь!» Это многих впечатлило, и тогда команда заиграла.
***
Дмитрий. В голове Дмитрия мысли неслись как тысяча коней: «Что я здесь делаю? Я не хочу играть. Что ты хочешь отдать мне пас? Не-е-т, не смотри на меня…отдал все-таки, ай, держи обратно…ну что ты не можешь меня обыграть? Ну вот просто обыграй палку, я ничего не делаю, просто обыграй…споткнулся…ты серьезно? Даже палку обыграть не можешь…интересно кто-нибудь заметил, что я сегодня совсем не ускоряюсь…Сколько еще играть? Хочу домой…там мягкий диван, пиво…Нужно организовать драку, и я свободен. Ну ка, что мой хороший иди сюда. Ура! Удаление из игры…я пошел…ребята удачи!»
После игры тренер с минуту молча смотрит, пытаясь что-то разглядеть, понять: «Дима, ты почему сегодня не играл?» «Хм… заметил все-таки…» «Я играл!?…», — протяжно произнес Дмитрий, пытаясь разыграть недоумение… тренер еще минуту постоял, но ушел, больше ничего не сказав… А что говорить? Еще недавно Дмитрий мог один вытянуть всю игру, когда команда сдавалась и когда ее «натягивали по самые уши» именно он в перерыве в раздевалке мотивировал ребят: «Вы мудаки, чего вы трясетесь? Мне стыдно с вами играть!» Ругань сыпалась на ребят, но это помогало, они встряхивались, и команда выигрывала. Порой, не достучавшись до команды, Дмитрий сам тянул игру. Он был универсальным защитником, умел красиво обыграть, жестко сыграть, забить гол, устроить драку. Публика его любила. Игра всегда получалась зрелищной. Еще с детства ему пророчили НХЛ. Все его считали восходящей звездой. Вся его жизнь была в хоккее. Отец им гордился, хвастался при первом удобном случае, его сын будет играть в НХЛ. Детства у Дмитрия не было, он завидовал дворовым мальчишкам, но у него было «великое будущее», которому подчинялась вся его жизнь с семи лет каждый день он проводил в ледовом. Мальчик был крупным и сильным, настоящий русский богатырь, природа наделила его необыкновенной силой. Отец полностью погрузился в подготовку, договаривался о дополнительных тренировках со старшими, пусть быстрее учится. С четырнадцати лет отправил поднимать штангу, он должен быть сильным! Возил на просмотры в сильные клубы. Для себя он получал подтверждение, что сын необыкновенный, продолжал им гордиться, считал себя великим тренером, способным подготовить гения. Он уже подсчитывал, сколько сможет заработать на славе своего сына, и эта мысль его тешила и заставляла двигаться вперед. Три тренировки в день, чем больше тренируется, тем лучше, считал он, быстрее будет прибавлять. Тренера с него посмеивались, и тихо ненавидели. Они не могли сказать ему прямо, что он мудак, но могли отыграться на его сыне. Оставлять на скамейке запасных, в тихую избить… Так однажды после игры, когда Дмитрий «вынес» соперника, тренер в коридоре начал его избивать, сначала ударил по спине клюшкой, а когда ребенок упал стал добивать его ногами. Отец все видел, но как трус сбежал, сделав вид, что его там не было. Падая, Дмитрий заметил спину убегающего отца…затем потерял сознание… Так появилась первая серьезная травма.