Положив свою находку на еще мокрую от утренней росы траву, Афанасий Наумович бережно перевернул девушку и взглянул на разорванные раны на спине.
- Убегала стало быть... А пули-то насквозь прошли, - догадался он, припадая к оголенной женской груди ухом. - Может еще не поздно... Ась?... Ага! Есть! Будешь жить, милая... Бьется сердечко-то!
Бросив косой взгляд на валяющиеся на берегу рыболовные снасти, старик махнул рукой и кряхтя поднял Аглаю на руки. Пыхтя и обливаясь потом, Афанасий Наумович торопливо побрел обратно в деревню, благо путь был не долгий.
- Настя! - закричал он, едва ввалился в распахнутую калитку. - Подь сюда!
- Чего тебе, Афоня? Чего вернулся, али забыл что?
- Сюда иди, говорю! - еще строже гаркнул тот. - Нету времени балаболить. Да воды неси... теплой.
Выскочившая из курятника старуха поспешила следом за скрывшимся в дверях избы мужем, на ходу отметив, что тот внес на руках девку.
- Русалку что ли поймал? - всплеснула руками Настасья Захаровна. - Али любовницу в дом приволок... при живой-то жене?
- Дура-баба! - огрызнулся старик, укладывая девушку на обеденный стол. - Глянь-ка чего делается... Давай, старая! Покажь свое ремесло. Не даром же столько лет колхозную скотину лечила.
- Ах ты ж, душа моя сердобольная! - запричитала старуха, наклонившись над Аглаей. - Где ж ты ее взял такую растерзанную?
- На берегу лежала, - неопределенно махнул рукой Афанасий Наумович.
- Свят, свят, свят, - набожно перекрестилась Настасья Захаровна на образа.
Уже давно ночь раскинула свое звездное покрывало над деревней, а старик со старухой все еще сидели за столом. Косясь на лежащую в их постели девушку, они переговаривались шепотом, будто боялись ее разбудить, хотя Аглая до сих пор не подавала признаков сознания.
- Надо бы в милицию сообщить, - предложила Настасья Захаровна.
- Не надо, - покачал головой Афанасий Наумович.
- В девоньку-то стреляли, сам видал, - сказала старуха. - Поди какой злой человек до сих пор по деревне шастает.
- Не думаю, - отмахнулся ее муж. - Раны свежие... уж поверь, Настя, я этого навидался.
- Значит в больницу ее надо, - снова предложила та. - Я конечно сделала, что могла. Но врачам виднее. А ежели гангрена начнется или еще с чего дубу даст, а с нас потом спросят.
- Не спросят, - фыркнул старик, задумчиво потирая ладонью собственный кулак. - Тут видишь какое дело...
Он замолчал, не закончив мысль, то ли не в силах подобрать правильных слов, то ли боясь открыть жене какую-то тайну, известную пока ему одному.
- Говори уж, старый, - не выдержала Настасья Захаровна, когда пауза затянулась дольше положенного. - Не томи.
- Масть у девки непростая, - выдохнул тот.
- Какая такая масть? - не поняла старуха.
- Наколочка на пальце, - пояснил Афанасий Наумович. - С короной.
- Королевишна что ли какая?
- Ага, - ухмыльнулся старик. - На горошине... Скажешь тоже.
- А мне почем знать, что ты там разглядел, - обиделась Настасья Захаровна. - Не хочешь, не говори... Пойду постелю нам на печи.
- Да, погоди ты, Настя, - Афанасий Наумович схватил жену за руку и с силой посадил обратно на скамью возле себя. - Не обижайся. Я сам не знаю, что и делать.
- А что делать?
- Вот я и говорю... С одной стороны жалко девку. Бежала от погони, стреляли, да на ее счастье крепкая оказалась. Другая бы уже Богу душу отдала, а эта пролежала в воде невесть сколько и ничего. Бьется сердечко-то.
- Говори уж, не томи.
- А с другой стороны, наколочка у ней на пальце имеется. Перстенек с короной... Я такие видал. Сказывали, воровская да высшего рангу.
- Воровка! - всплеснула руками старуха и нахмурилась. - А ты ее в дом приволок, старый пень!
- Нет, я ее в реке должен был оставить, - пристукнул кулаком по столу Афанасий Наумович. - Скажешь тоже.
- Не в реке, - согласилась Настасья Захаровна. - А в милицию отнесть.
- Годы не те, Настя, - отшутился старик. - По деревне с девкой на руках рысачить... Я ее до дому-то едва донес. Чуть сам дубу не дал.
- Значит беглая... от милиции скрывалась, - подытожила Настасья Захаровна. - В милицию ее и сдать нужно.
- А ты сюда смотри, - ответил Афанасий Наумович, поочередно поставив на стол перед женой две стреляные гильзы.
- И что я должна тут увидеть?
- А то, что табельное оружие наших милиционеров сплошь ТТ и Наганы, - пояснил старик. - А тут гильзы от старого знакомого... Да, сама смотри, тут на них и сказано... Люгер! Я эти гильзы ни с чем не спутаю.
- Может с войны осталось, а ты подобрал.
- Нет, Настя. Гильзы свежие. Только что стреляные... Говорю тебе, стреляли по нашей девке из немецкого Люгера не давеча, как вчера, а может и прошлой ночью.