Выбрать главу

— А разве тебе не нужно отдыхать?

— За меня не переживай. Я подожду, пока ты уснешь, и вернусь к себе.

Приятное чувство тепла и радости растеклись в груди у мужчины от одной только мысли, что Ядвига будет рядом. Неожиданная встреча, пусть и в подобных обстоятельствах, стала для него волнительным событием. Девушка сразу привлекла его внимание и, кажется, забыть о ней было просто невозможно.

— Спи, — успокаивающим голосом шептала одаренная, — спи.

Тяжёлые веки парня опустились, и он провалился в темноту.

Ядвига наслала на него сонливость, чтобы помочь скорее отойти в царство грез и сновидений. Люди всегда быстрее восстанавливались во сне, а малые дети ускоренно росли. Сон был прекрасным помощником целителей и врачевателей.

Под утро Веслав, как и обещал, отвёл Николаса в дом его родителей. Передал сына в руки встревоженной матери, а суровый отец лишь гневно сверлил присутствующих тяжелым ненавидящим взглядом. Он был зол и раздражителен, униженный оплошностью своего отпрыска.

Впрочем, Веславу было совершенно наплевать на то, что происходит в чужой семье. У него и своих проблем хватало.

На столе перед Ядвигой лежала старая книга с изображениями всевозможных растений. Рядом стояли склянки, пузырьки, глиняные сосуды с образцами трав. Но всё это не могло привлечь ускользающее внимание. Подперев голову рукой, она скучающе смотрела в окно, за которым распростерся такой манящий, такой родной дремучий лес. Но и он в эту минуту Ядвиге был неинтересен. Она думала о юноше, которого давеча спасла, и его робком прикосновении, вызвавшем в ней столь странные и волнительные чувства. Прошло пять дней с тех пор, как отец увёл Николаса, и за это время она ничего не слыхала о нём и его состоянии, а расспрашивать у соседей никак не решалась.

— Липа — дерево с желтым пахучим медоносным цветом; священное дерево, символ мира и спокойствия. Липа — дерево богини Лады, — монотонным голосом продолжала Зофья, стараясь вложить в упрямую голову как можно больше знаний, но Ядвига была где-то далеко. Ей было скучно слушать одни и те же нудные речи про целебные травы, растения и способы их применения.

— Ядвига! Ты меня слушаешь? — привлекая внимание ученицы, с раздражением спросила седовласая женщина с длинной толстой косой. Зофья не была стара, но в свои сорок шесть на её голове не осталось ни одного волоска, напоминающего о прежнем цвете. Но, пожалуй, это единственное, что намекало на ее возраст. Лицо целительницы оставалось таким же свежим и нетронутым возрастными морщинами, а чернота бровей и ресниц поражала воображение. Лёгкая полнота и вовсе придавала ей цветущий, здоровый вид.

Женщина даже раздосадовано притопнула, понимая, что битый час распиналась впустую.

Ядвига даже не обернулась в её сторону, но едва шевеля губами повторила:

— Да-да, липа — дерево богини Лады. Я всё это знаю.

Едва вспыхнувшее раздражение тут же отступило. Зофья тяжело вздохнула и, подойдя к столу, села на свободный стул, стоящий возле Ядвиги.

— Дорогая, я понимаю, что ты знаешь всё про все травы, — спокойно начала она, наконец обратив на себя внимание девушки, — но ты должна учиться, чтобы знать, что с ними делать. Не мне тебе рассказывать, что одна маленькая неточность, один неверный ингредиент, и лекарство превращается в яд.

— Знаю я, знаю! — надрывно воскликнула ученица. — Я не против изучать растения, но изо дня в день ты рассказываешь мне одно и тоже. Я могу зелье от грудной жабы сварить с закрытыми глазами.

— И что в этом плохого? Зато ты всегда будешь уверена в своих силах.

— Но я хочу другого.

Зофья, кривя губы, хмыкнула.

— Хм. И чего же ты хочешь?

Конечно, в минуты отчаяния Ядвига считала свой дар бременем, подчиняющим себе её жизнь, но, несмотря на это, ценила его и отчаянно хотела научиться управлять этим. Готовить снадобья, наводить дремоту и облегчать боль она умела, но в остальном собственная магия была ей неподвластна. В особенности неконтролируемым был дар предвидения. Иногда её мучили запутанные, неясные сны, смысл которых понять было практически невозможно. Иногда видения случались наяву. В эти моменты Ядвига теряла связь с реальностью, как бы застывая во времени. Впервые, когда это случилось, она очень испугалась, но потом свыклась. Она хотела научиться контролировать свой дар, узнать его возможности и границы, но единственным человеком, кто мог ей помочь в этом, была покойная Зорица. С её смертью были утрачены уникальные знания, что сильно печалило девушку.