– Вы эту вещь знаете?
– Еще бы. Мне надо срочно позвонить. Минуточку.
– Звоните. Только я должна вас предупредить, что про эту находку мы уже сообщили в полицию. И фотки им уже отослали. Так что, сами понимаете, нам ее завтра отдать следователю надо…
– Понимаю, понимаю… Подождите меня здесь.
Он быстро выскочил из кабинета. Куда только все делось: исчезла сгорбленная спина и шаркающая походка… Или он просто не хотел при нас вести разговор?
– Никита, тебе не кажется, что зря мы к этому ювелиру пришли? По-моему, нас тут сейчас кокнут по-тихому и все.
– Нет. Мне кажется, его с этими сережками что-то связывает.
– Конечно, связывает. Как бы нас здесь не связали. Не нравится мне все это. Я думала, мы придем. Он нам все про вещь растолкует. А тут смотри, какая беготня началась. По-моему, он даже про свою старость забыл. Как молодой сайгак умчался. Зря я ее подняла. Надо было наоборот, зарыть ее поглубже.
– Тогда мы не узнали бы того, что сейчас узнаем. Я думаю, что правильно ты все сделала. И сюда мы не сами пришли. Судьба привела.
– Судьба? Ты веришь в судьбу? Еще скажи, карма…
– Да, судьба. Другие ювелиры были в отъезде или заняты, а этот рядом и свободен. Все сложилось так, как и должно было. Кисмет. Судьба. Если хочешь, пусть будет карма.
– Ну-ну. Посмотрим, чем это для нас обернется… В следующий раз не давай мне с земли что попало поднимать.
– Ладно, Иришка. Не паникуй. Ничего еще не ясно.
Мы сидели на диване, разговаривали. Даже не заметили, сколько времени прошло. В кабинет стали заходить какие-то люди спортивного телосложения. Охрана, что ли? Так мы не бушуем и не сопротивляемся даже. И бежать не собирались. С чего столько народу нагнали?
Спустя минуту я поняла, почему столько охраны набилось в кабинет. Зашел тот, из-за кого весь сыр-бор поднялся. Главное действующее лицо – известный политик. Он же бизнесмен, он же меценат, он же чиновник федерального значения. Его лицо мелькает на экране довольно часто. Этому-то здесь что надо?
– Итак, рассказывайте.
– Может, сначала вы нам расскажете? Чья это сережка? И почему вас она так интересует?
– Ладно. Слушайте.
Он прошел, сел в кресло. Охрана вышла из кабинета. Забрали с собой Никиту. Я ему кивнула, чтобы шел с ними. Мы с политиком остались одни.
– У меня пропала дочь. Уже больше года прошло. Я уж и не надеялся хоть что-то выяснить. И о вознаграждение за информацию сразу объявили, и сыщиков нанимали, и ментам платили. Никаких следов дочки. И тут сережка нашлась. Я ей их на день рождения подарил. Такие ни с чем не спутаешь. Эксклюзив. Старина. Дочь их любила носить. Вот и в то вечер она их надела. На свидание шла. Я думал, что ее ограбили и убили из-за них. А значит, нет…
– Логично. Если бы из-за сережек убили, то не потеряли бы вторую. Искали бы вторую серьгу до потери пульса. Цена одной станет копеечная. Может, ваша дочь вообще жива?
– Да? Думаете? На это чудо я уже перестал надеяться.
– Пока вы труп своими глазами не увидели, все возможно. Может быть, она в рабстве или память потеряла. Вопреки людскому мнению, такие случаи не так уж редки. Мало ли. Напоили алкоголем с антидепрессантом сильным, к примеру, и память надолго отключилась. Вы с ней накануне не ссорились?
– У нас с дочкой было редкое взаимопонимание. Не было ссор никогда. В том-то и дело. Она давно бы позвонила.
– Извините за вопросы бестактные. А жена ваша с ней не ссорилась? Она ей родная? Или мачеха?
– Понимаю, куда клоните. Не ссорилась. Она ее обожала. Родная кровиночка. Своя, вымученная, единственная.
– Имела бы возможность, то позвонила. Значит, не ссора и не обида… Сережку я нашла возле нашего озера. Между берегом и камнями. Сегодня утром. Место могу показать. А дело о розыске пропавшей открыто?
– Заявление мы подали сразу же. На следующий день, как она не пришла домой ночевать. Телефон ее не отвечал. Жена в полицию побежала.
– А искать сразу начали? Или три дня менты выжидали?
– Сразу. Какие там три дня? И сыщиков мы сразу подрядили. И в полицию денег носил. Все без толку. Деньги брали, а дочь не нашли. Ни живую, ни мертвую.
– Вы говорили про вознаграждение. Звонки были?
– Еще как были. И днем, и ночью. Но все больше истерички какие-то и аферисты. Денег хотели получить. А сами ничего не знали. В общем, все звонки отрабатывались, но все было мимо.
– Понятно. А она у вас любила погулять или домашняя была?
– Домашняя. Она ходила погулять с подругами. Но редко. И алкоголь она редко пила. Не любила. Так, разве что по великому празднику и за компанию могла выпить бокальчик шампанского или вина. И все.