– А если нет?
– Значит, ему станут крутить помидоры.
– Думаешь?
– Три трупа – не шутки. Если он про алиби не вспомнит, то надо будет ему напомнить. И перепроверить его алиби. А то, может, напутала бабуля.
– А если напутала. Значит, точно он убил?
– Скорее всего.
В кухню пришла мама. Вид озабоченный.
– Ириша. Ее надо в больничку везти. У нее угроза выкидыша.
– Как ты ее без полиса и без документов оформишь. Да и не поедет она.
– Надо. Поговори с ней. Иначе она детей потеряет.
– Тебя она не слушает?
– Наотрез отказалась ехать.
– Пойду попробую, но навряд ли получится ее уговорить. Она напугана.
– Все равно попробуй. Можно и без полиса, но это платно.
– Что толку об этом говорить, если она отказывается ехать. Помнишь, ты мне сказала как-то, что не всем можно помочь. Может, это тот случай. Ее дети, ей и решать их судьбу. Может, она хочет, чтобы был выкидыш…
– Нет, не хочу, – сказала Ася. Она за спиной стояла и подслушивала.
– Тогда чего кобенишься? Тебе предлагают спасти твоих двух детей. А ты отказываешься ехать. Глупо.
– Я передумала. Я согласна. Вы не правы. Мне дети дороги.
– Вот и хорошо. Тогда едем, чего время терять.
Она собрала вещи для больницы. Бабуля пообещала присмотреть за Ромой и за домом. Мы сами повезли девушку в больницу. А то с этой дорогой скорая сюда отказывается ехать. Привезли, сдали с рук на руки. Мама осталась с ней. Сказала, что потом домой на такси приедет, когда убедится, что все в порядке с ее подопечной. Мы с Никитой поехали домой. Он меня привез и опять уехал. Теперь на встречу с Михаилом. Все такие занятые. Одна я бездельница. Раз дома нет никого, то самое время пойти почитать документы. Никто мешать не будет. Тишина, спокойствие. Сварила себе кофе, взяла бутерброды. И пошла наверх, чтоб взяться за дело и уже не вставать по пустякам. Ближе к ночи сначала заявилась домой мама. Приехала на такси. Почти сразу за ней приехал довольный Никита. Семья в сборе. А они не выглядят уставшими.
– Где шлялись, полуночники? – задала я им вопрос на засыпку.
– Лично я ездил с твоим дизайнером по твоим делам.
– И как он тебе в деле?
– Толковый. И орать он умеет. Так рявкнул на твоего Палыча.
– А он к Палычу ходил? Зачем?
– Нет, этот скунс приперся к нам. Сам пришел. Тебя требовал. Вынь ему Ирину и положи.
– С чего он решил, что я там?
– Кто-то из офиса тебя там вчера увидел и донес Палычу. Тот пошел к руководству центра. Те подтвердили, что ты сняла у них помещения. А мы сегодня материалы завезли и рабочих наняли. С завтрашнего дня работа кипеть будет. Кстати, Михаил маленько дизайн изменил. На мой взгляд, еще круче придумал. Посмотри. Он тебе на почту прислал и совладельцам отправил. Согласовать хочет.
– А по деньгам как? Намного дороже?
– Цена не изменилась. Жаль, Иришка, что ты не видела, как твой Палыч позорился. Орал и ножками топал. Кричал, что ты его своим уходом разорила. И клиентов всех за собой увела. Все это слышали.
– Можно подумать, я сама из агентства ушла. Ты не в курсе, долго он там собирается оставаться?
– Чуть не забыл. Руководство центра поднимает ему арендную плату. Так же, как армянину. Он про это так верещал. Шкуродерами их обзывал. Человеческий облик совсем потерял.
– И скоро он оттуда съедет? Хочу его место застолбить.
– А ты коварная. Представляю, как он разъярится, когда узнает, кто его офисы арендует. Доведешь мужичка до инфаркта.
– Мама, а ты что молчишь?
– Наслаждаюсь унижением твоего бывшего шефа.
– Неужели до сих пор злилась? Брось. Не стоит он того.
– Теперь не стоит. Права ты была. Они сами себя уничтожили. И у тебя руки чистые. Ты не опустилась до мести. Он сам опозорился перед всеми.
– У Аси как дела? – спросила я.
– Полежит на сохранении. Ее подлечат, понаблюдают.
– Слушай, а как с Ромой поступим? Бабуля долго за ним смотреть не сможет, – поинтересовалась я у мужа.
– Почему? – спросил Никита.
– Она сама сказала, что сможет присмотреть два дня. Я завтра к ним заеду. Надо узнать, что с его отцом. Если его посадят, то парнишку куда? Он же один пропадет. Никита, можно меня оформить помощником адвоката?
– Иришка, это тебе зачем?
– Мне с его отцом поговорить надо.
– Адвоката найдем. Ты туда не поедешь. С него подозрения не сняты.
– Хорошо. Я завтра узнаю, куда его сына отвозили. Ты прав. Сначала надо убедиться, что он был в больнице.
– Что делать будешь?
– Я в больницу поеду. Расспрошу врачей, медсестер. Если у него есть алиби, помогать ему буду.
– Я так и знал. Ты не меняешься.
– Разве это плохо? Представь, если бы я по твоему требованию менялась. Сразу и с точностью, согласно твоим указаниям. Это же скука смертная. Да ты меня сам бы выгнал пинками под зад на улицу с криками, что недруги тебе подменили жену. Я тебе не даю скучать.