– Ольга Валерьевна, я не хотел вас обидеть. Просто я тут почитал медицинскую литературу…
Но главбух не обратила на его слова внимание. Потыкав по кнопкам телефона толстым пальцем, она заорала в трубку:
– Рогов! Ты прикинь, что этот цыплёнок мне тут сказал… Ему, видишь ли, не нравится, что я иногда позволяю себе перекусить во время работы. Дел так много, что мне некогда выйти… А этот щегол курит через каждые пять минут, да ещё позволяет себе возмущаться…
– Я не возмущаюсь я просто… – пытался возразить Семен.
– …Совсем обнаглел! – Жаба кинула трубку, посмотрела на Семена.
«Жирная свинья!» – подумал Семен, глядя на жировые складки на руках Ольги Валерьевны.
– Ты об этом пожалеешь! – повторила Ольга Валерьевна.
Зазвонил телефон на столе у Семена.
– Ты что себе позволяешь? – послышался возмущенный голос Геннадия Ефимовича. – Тебе работать у нас надоело, да?
– Нет, Ольга Валерьевна не так поняла меня, – Семен поднял глаза на главбуха. Её круглое лицо с большими щеками расплылось в ехидной улыбке. – Я… Да мне вообще пофиг, где она ест. Врачи говорят, что вредно есть во время работы. Может быть язва желудка…
– Это у тебя будет язва желудка… и прямой кишки! – Рогов повесил трубку.
– И сегодня тебе предстоит небольшая работёнка. – Жаба продолжала улыбаться. – Не уйдёшь с работы, пока не доделаешь авансовый отчёт и вот… я написала на бумажке, что тебе нужно сделать… – Жаба протянула клочок бумаги, на котором мелким, корявым почерком был записан список из десяти пунктов.
– Твою мать, – сорвалось с губ Семена. Он хотел сегодня вечером посидеть в баре с выпускницами Педагогического университета, с которыми учился в одной группе. Видать, его планам не суждено было случиться.
– И следи за своим языком! – черты лица главбуха сделались жёсткими. – Ты на работе находишься, а не на тусовке….
– Да… – Семен перевел взгляд на монитор, стал быстро стучать пальцами по клавиатуре. Он делал всё возможное, лишь бы больше не встречаться взглядом с Жабой и не разговаривать с ней. Пусть думает, что он погружен в работу.
Посидев за компьютером часа два, съев десяток заварных пирожных, сделав пару звонков по телефону, Жаба, пыхтя и морщась, вылезла из кресла, сняла с вешалки свой чёрный плащ с капюшоном и вышла из кабинета.
– Пошла ты на хрен, – сказал Семен, когда дверь за Жабой закрылась. Он надеялся, что Жаба не слышала его слова.
Погрузившись в работу, он не заметил, как пролетело время. Он стучал по клавиатуре, как заведенный. Иногда из соседнего кабинета – кабинета директора – доносился шум. Из любопытства Семен подходил к стене, прикладывал ухо к розетке. Слышалась какая-то возня, рычание, стоны…
«Интересно, чем он там занимается? – думал Семен, возвращаясь к работе. – Опять, наверное, с проститутками отрывается….». Семен знал, что Рогов часто приводит к себе в кабинет женщин лёгкого поведения по вечерам, и ему уже приходилось слышать звуки возни, раздающиеся из кабинета директора. Стены были тонкими. Но вдруг в кабинете директора стало тихо. Семен отшатнулся от стены.
Открылась дверь. В кабинет вошла уборщица, Софья Михайловна. Как всегда, не поздоровавшись, она принялась мыть пол. Семен привык к тому, что Софья Михайловна всегда немногословна. В те редкие мгновения, когда она что-то говорила: «Убери стул… Выйди из-за стола» Семен удивлялся, до чего у неё грубый, совсем не женский голос. Иногда он думал, что хорошо, что уборщица молчит. Только сейчас он заметил, что руки и шея Софьи Михайловны покрыты длинными густыми волосами, похожими на шерсть. Это его удивило. Да, были у него подружки с волосатыми ногами и кустистой порослью под мышками, но уборщица, похоже, их всех переплюнула.
– Надо ей подарить эпиллятор на восьмое марта, – вполголоса сказал Семен, когда уборщица вышла из кабинета. Он улыбнулся, шутка показалась ему смешной.
Небольшая передышка прибавила сил. Семен стал работать быстрее, всё ещё надеясь успеть повидаться с бывшими сокурсницами. Интересно, кто из них работает учителями?
Закончив работу, Семен посмотрел в окно. Было темно. Из-за чёрных облаков не было видно звёзд, только луна периодически проглядывала из-за тёмной дымки, словно подмигивая Семену.
– А девки сейчас пьянствуют в кабаке, – пробормотал Семен, глядя на настенные часы. – Половина десятого… Ну и работа! Никакой личной жизни…