Последующие двадцать лет Махендра Баба провел, восстанавливая старые храмы Хайдакхан Бабы и Его ашрам в северной Индии; он собирал преданных и давал им духовные наставления о том, как подготовиться к возвращению Бабаджи. Махендра Баба был не единственным человеком. предсказавшим приход Махаватара Бабаджи в 1970 году. Другие также получали откровения о новом появлении Бабаджи. Были опубликованы детальные рассказы на хинди о том, как это должно произойти. В 1970 году один житель северной Индии увидел сон, в котором его давно умерший отец сообщив, что Бабаджи вновь появился, велел ему отправиться в пещеру в Хайдакхане. Он послушался отца и. придя к пещере, обнаружил там святого в облике юноши. Это был Бабаджи.
Фотографии, сделанные в первые годы Его появления, сильно напоминают описания Бабаджи, данные Лахири Махасайя и помещенные в книге Иогананды.
В 1970 году и последующие несколько лет Бабаджи выглядел скорее как нечто неземное. Он почти не разговаривал, часами сидя в медитативном трансе, неподвижный подобно мраморной статуе. Однако, когда преданные делали пранам (простирание) у Его ног. Он часто поднимал руку в знак благословения. Люди не могли смотреть Ему в глаза -столь велика была их сила. Многие боялись Его: таким недоступным Он казался. Однако через несколько лет Он стал казаться более близким и человечным в те минуты, когда Он сидел, разговаривал, смеялся, наполняя воздух Своим присутствием. Люди, которые знали Его почти с момента появления, говорили, что Он "скрыл" Себя. Тело Света, которое было так доступно людскому взору в первое время после Его появления в "физической форме", теперь Он открывает только некоторым в особых видениях и снах.
То, как человек воспринимает Бабаджи, зависит от того, как сам Бабаджи открывается ему. Шейла, индийская преданная, впервые встретила Бабаджи в 1972 году. Она выросла в семье, которую часто посещали различные святые и гуру, так что она пресытилась этим; ее больше не интересовали такого рода встречи. Однако ее все-таки убедили встретиться с Бабаджи. Когда она впервые увидела Бабаджи, то разговаривала с Ним внутренне. Она мысленно попросила Его, если Он действительно такой, как о Нем говорят, чтобы Он раскрыл ей Себя. Следующие полчаса, она постоянно щипала себя, чтобы убедиться, что это не сон, при этом глядя в лицо Бабаджи, которое менялось как в калейдоскопе с одной формы Бога на другую, пробегая пантеон индусских и других божеств.
Я также видела Его своими собственными физическими глазами как великого Господа Шиву, с голубой кожей и укрепленным на голове пучком спутанных волос; Его алмазоподобные глаза являли собой океан блаженства. Один раз я видела Его лицо как Ханумана, возлюбленного бога с лицом обезьяны, который, как говорят, является манифестацией Шивы. Хануман дарует исполнение всех желаний своим преданным; является великим слугой Господа Рамы и Его супруги Ситаджи, чье совершенство в преданности и служении уже давно были моим идеалом. В другой раз я увидела, как Его лицо превратилось в лицо моей матери. Это переживание было так же исключительно, как и другие.
Теперь вы понимаете, почему так трудно описать Его. Учитывая ограниченность нашего ума, можно описать Его так: Его лоб чрезвычайно широк и высок. Его темные волосы, блестящие и вьющиеся, напоминают волны священной реки Ганги, которая, чтобы не разрушить землю своей силой, как говорят, должна течь на землю сквозь волосы Шивы. Его Глаза, темные, сверкающие и смеющиеся, наполнены блаженством и бесконечны по своей глубине; кажется, что они содержат или отражают целый космос. Временами у меня возникало ощущение, сравнимое с тем, когда смотришь на небо с высокой вершины в ясную безлунную ночь. Я видела Бабаджи в гневе, если судить по Его движениям и голосу, но никогда не видела, чтобы в Его прекрасных глазах, отражающих океан мира, было что-либо, кроме мягкости, сострадания и любви. Его нос утонченный, но сильный, порой слегка раздувающийся, часто напоминал мне первоначальную энергию и радость молодого дикого жеребенка. Его рот выразителен, как и все остальные черты. Лик Его полон, подобно солнцу. Его красота ― за пределами этого мира.