Как вдруг, перед выборами 2003 года, на кампанию заявилось сразу два независимых кандидата. Да каких кандидата!
Нет более страшных врагов, чем бывшие друзья.
Так получилось, что у Бабая, как и у большинства других великих вождей, многие друзья стали лютыми врагами.
Один из самых ярких республиканских бизнесменов, со-основатель крупного впоследствии федерального банка Сергей Веременко был для Бабая (записал с его же слов) «как вторым сыном». Сергей Алексеевич дружил и партнерствовал и с Бабаем, и с Уралом. Он был для них и неиссякаемым источником кипучей бизнес-энергии и просто приятным в общении человеком. Особенно им нравилось, что и он, и его жена (она же ближайший соратник), обаятельная и ироничная красотка Алла, ведут себя с президентской семьей абсолютно не так, как все остальные – заискивая и заикаясь, а как нормальные люди с нормальными людьми. Семейство Бабая за долгие годы на престоле соскучилось по простому человеческому общению. Не мешала даже большая разница в возрасте. Алла Веременко и Луиза, жена Бабая, «хозяйка» республики, так просто были близкими подругами, делясь друг с другом самыми сокровенными подробностями житья-бытья. А вы думали, что семьям Великих Вождей не нужно простое человеческое общение? Ошибались, если думали.
Разумеется, окружение боялось этого увлечения царственной семьи как огня. Бабаю, по старинному местному обычаю, о котором вы еще не раз здесь прочтете, понесли «кампырамат10». В чем уж там конкретно обвиняли Сергея Алексеевича и во что именно поверил Бабай – сложно сказать. Веременко – человек активный, и повод обвинить себя в желании утащить все, что плохо лежит, и оставить многострадальный народ с носом, наверняка давал неоднократно.
Так или иначе – однажды Сергей Веременко обнаружил, что Бабай и все члены его семьи всякие отношения с ним и членами его семьи прекратили.
Резко, как всегда, без объявления войны, но, как всегда, бесповоротно – дружба закончилась.
Не знаю, может быть, все Великие Вожди так борются со своими человеческими слабостями, прерывая тяготящие дружеские отношения раз и навсегда? Не знаю, ни за одним больше Великим Вождем я не наблюдал пристально и в непосредственной близости много лет.
Но люди говорят, что видели, как в описываемый период как-то раз случайно попали на один рейс в маленьком салоне бизнес-класса Бабай, его жена и Алла Веременко. Те, кто это видел, говорят, что обе женщины утирали слезы весь рейс, но под суровым взглядом Бабая так и не смогли друг с другом даже обменяться приветствием. Сам я, повторюсь, этой картины не видел, может быть, что-то кто-то здесь и преувеличил, но вряд ли исказив до наоборот.
В итоге Сергею Веременко пришлось перетаскивать весь свой бизнес в Москву, где, к его чести нужно заметить, он вовсе не затерялся, что, видимо, говорит о том, что всеми своими успехами он не обязан только и исключительно семье Бабая. В столице Сергей Алексеевич окончательно оформился олигархом из форбсовского списка, познакомился со многими из тех, кто нами руководил, но при этом, как и все, кто уехал из бабаевской вотчины в похожих обстоятельствах за последние двадцать лет – страстно хотел вернуться. Естественно, только на белом коне. Как говаривает один мой московский друг, «со всеми вами, нацменами, одно и то же – только с вами начнешь дела иметь, как вы тут же в родной аул сваливаете». Это в полной мере касалось и Сергея Алексеевича с его украинско-русскими корнями.
Его предвыборная кампания была не только профессиональной и дорогостоящей – она была яростной и эмоциональной. В сонном крае, где десятилетиями главной новостью было отсутствие хоть каких-нибудь новостей, появился человек, который бросил вызов непререкаемому авторитету Бабая.
Веременко бросал обвинения, каких ни сам Бабай, ни кто бы то ни был из четырех миллионов жителей республики не слышали никогда. Он бил наотмашь, не выбирая слов и не соблюдая никаких приличий. Он был полностью поглощен этой борьбой, и это завораживало жителей региона, которых в данном разрезе можно уверенно называть обидным словом «электорат».
Электората в итоге набралось за Сергея Веременко около четверти.
И в случае, если другие протестно голосовавшие граждане, которые отдали голоса за второго оппонента Бабая на тех выборах – Ралифа Савина – пришли бы на второй тур, полагаю, значительная часть из них поставила галочку бы напротив чьей угодно фамилии, только не фамилии Бабая.
Ралиф Савин, тогда один из первых лиц одной из крупнейших российских бизнес-империй, был оппонентом пусть и чуть менее ярким в личном плане, чем Веременко, но ничуть не менее опасным для Бабая.