– Г-где мой сын, тварь!
От злости я иногда начинаю заикаться. Это у меня от мамы.
Путаясь в высокой траве, я подошел к змеиной голове и врезал от души с правой. Мой разящий кулак скользом прошёл по шершавой змеиной щеке, обдирая кожу на костяшках. И я потерял равновесие.
Но не упал.
Когда я сильно зол, я слишком вкладываюсь в удар и промахиваюсь. Это у меня от отца.
И кстати, можно так говорить – змеиная щека?
– Эй, погоди! – змей прянул назад, качая головой влево-вправо.
– По-моему, он хочет что-то сказать, – сказал мой компаньон. В этот момент он был сильно похож на Грегори Пека в «Золоте Маккены». Те же спокойные интонации, тот же уверенный взгляд.
– Т-ты слышал вопрос? – и я попытался ударить слева.
На этот раз я промазал не по своей вине. Змей вроде бы и небыстрым, но точным движением уклонился, и мой кулак снова прошёл мимо.
И я упал. Лицом в траву. Перевернулся на спину и увидел прямо перед своим лицом змеиную морду.
– Послушай меня. – Внушительные зубы, подумал я. – Я не желаю с тобой биться. Я вообще надеюсь, что нам не придётся с тобой биться. Пойми, есть судьбы отличные от тех, что ты можешь предложить.
Так шипел он, качаясь пред моим лицом и капая слюной с острых зубов.
– Где мой сын?
– Он жив, здоров и весел. Пройдет немного времени, и он будет счастлив. Ты хочешь, чтобы твой сын был счастлив?
И тут я пнул его. Может быть Брюс Ли или Ван Дамм смогли бы сделать это из положения лёжа на спине получше, у меня же не получилось. То есть, пнуть-то я его пнул, но было это змею словно слону дробина. Змей даже не вздрогнул, а я выбил себе большой палец на правой ноге.
Мгновение змей немигающим взглядом смотрел мне в глаза, а потом пополз прочь. Я попытался вскочить, и тотчас словно дубина обрушилась мне на голову.
И стало темно.
XV
– Эй, очнись, – кто-то бил меня по щекам.
– Где он?
– Уполз, – мой компаньон снова шлепнул меня по щекам. Похоже, ему это нравилось, иначе с чего бы ему замахиваться снова?
– Хватит, – сказал я и обхватил свою бедную голову, потому что болела она сильно. Неприятною такою болью, тягучей и нудной. – Что это было?
– Хвост, – любезно пояснил мой товарищ. – Он напоследок махнул хвостом и попал тебе по голове. И знаешь, – тут он перешёл на заговорщицкий шёпот, – мне показалось, что он сделал это специально.
Я внимательно посмотрел на него. Прямо глаза в глаза.
– Не стоит так переживать, – всё так же серьёзно сказал мой компаньон. – Подумаешь, упал, зато у тебя есть то, чем не каждый боец может похвастаться.
– В самом деле? – отчего-то я почувствовал себя польщённым. – И что это?
– Стиль, – незамедлительно откликнулся мой компаньон. – Совершенно оригинальный и неповторимый стиль. Такого я не видел ни у кого.
– Хорош глумиться, – мрачно сказал я. – Куда он уполз?
– Не волнуйся. Ты был без сознания минуты две, не больше. И он оставляет след.
– След?!
– По крайней мере, в траве.
Я вскочил на ноги, и тут же был вынужден присесть на корточки – в голову прострелило просто немилосердно.
– Ты можешь идти? – тихо спросил, склонившись ко мне, мой товарищ.
– Да, – ответил я. Будто у меня есть выбор.
Товарищ мой не соврал, примятая трава чётко указывала, куда идти. И мы побежали по следу. Кое-где, там, где трава была коротка, след терялся, становился еле различимым, но, приглядевшись, всё равно можно было найти колею, оставленную большим оранжевым змеем.
Мы шли, то есть что я говорю – бежали, конечно – бежали по следу примерно с полчаса. И выбежали к дому совершенно примечательному. Я уже говорил, насколько бардачно выглядят здесь дома? Так вот, по сравнению с этим домом, то были шедевры архитектурной мысли. Этот же дом строил не только ленивый, но и безумный строитель. Впрочем, меня в тот момент это обстоятельство волновало мало.
Змеиный след обрывается у дверей этого дома – вот что было главным.
– Чей это дом?
– Поэта.
– Поэта?
– Того, кто слагает стихи, – пояснил мой компаньон. – Ну что, заходим?
– Да, – сказал я. – Конечно.
XVI
– Стоять! – человек, сказавший это, выглядел не слишком внушительно. В отличие от арбалета, который он целил на нас. – Кто такие? Что вам надо?
И человек с арбалетом уперся задом в столешницу стола, устраиваясь поудобнее. Внутри дома всё было на удивление прилично, если, конечно, не принимать во внимание этого типа с арбалетом.