– Погодите, – сказал я. – Вы ж не ответили на мой вопрос.
– Ответил, – сказала бабайка.
– Так это же был стол!
– Ну и что. Топологически я был не в квартире.
Я не стал выяснять, откуда она знает топологию. Были вопросы посерьёзнее.
– Хорошо… допустим, – сказал я.
– Чего тут допускать? – удивился бабайка. – Допустим, солнце встаёт на востоке. Допустим, небо синее.
Похоже, она меня поддразнивала.
– Вам самому-то не смешно?
– Хэ-хэ-хэ, – неуверенно хихикнул я. – Честно говоря, не очень.
И тут я услышал, как сын мой кричит: «Папа! Папочка!». В самом деле, подумал я, давно что-то Никита ко мне не заскакивал, минут десять аж прошло… и тут я спохватился.
– Прячьтесь!
– С какой стати? – удивилась бабайка.
– Никита бежит. Я бы не хотел…
– Прекрасно, – сказала бабайка, и тут в комнату влетел Никитка.
– Здравствуй, Никита, – вежливо сказала бабайка.
Никита застыл, как вкопанный, и молча смотрел на медвежонка-интеллигента. Хотел бы я знать, что в этот момент творилось в голове четырёхлетнего человечка.
– Никита, ты почему не здороваешься? – сказал я строго, и мне тут же стало не по себе. Дико неуместным выглядело это педагогическое клише здесь и сейчас.
Бабайка внимательно смотрела на Никиту и ждала. Неведомо отчего напрягся и я. В тот самый момент, когда я с облегчением
(с облегчением?! господи, почему с облегчением?!)
хотел сказать, что, мол, невежливо, Никита, так делать, ну да ладно, сын мой сказал:
– Здравствуй.
И тут мне показалось, что бабайка выдохнула, так, словно у него отлегло от сердца.
– Вот и славно, – сказал бабайка. – Ох, совсем забыл, у меня же там…
И полез обратно в стол, и заворочался там, что-то перебирая, переставляя с места на место. «Да где ж он там», – слышался его полузадушенный шёпот. Вылетел и шлёпнулся на пол мой очечник. Следом – маленький ботинок.
– Папа, это кто?
Я посмотрел на сына. Из-за дверцы стола выглянула лохматая голова в очках и уставилась на меня. Я покосился на бабайку.
– Это бабайка, – сказал я наконец. Бабайка одобрительно кивнула и легко сбросила на пол увесистый мешочек.
– Угощайся, Никита, – сказал бабайка.
Я поднял мешочек и развязал его. Мешочек был под завязку набит отборным кедровым орехом.
III
– Знаешь, – сказала мне Ольга после ужина, – наш сын такой выдумщик. Сегодня, пока ехали домой, он мне рассказывал, как он играет с бабайкой.
– Да? – сказал я.
Я ведь думал об этом. Наверное, не стоит жене знать про бабайку. Хватит и того, что я просыпаюсь несколько раз за ночь. Слишком хорошо запомнилась мне багровая клыкастая пасть, и то, что он безо всякого труда может проникнуть куда захочет. Что бы он мне про топологию ни заправлял, а стол всё-таки ВНУТРИ квартиры. Так что мой дом – никакая не крепость.
– Так складно рассказывает, – продолжала меж тем Ольга, вытирая стол. – Его послушать, так бабайка похож на мишку.
– На мишку, – сказал я и поставил очередную тарелку в сушилку. – Надо же.
С тех пор как бабайка появился в моём столе, прошло два дня. За эти два дня я узнал про бабайку очень много. Так, например, бабайка сообщила мне, что на самом деле она существо мужского рода. Она так и сказала – мужского рода. Так что, наверное, теперь мне придется называть его «он». Еще в разговоре за чашкой чая он сообщил мне, что просто так взять и явиться бабайка не может. В нашем случае, например, совпало сразу несколько факторов. Во-первых, Никита позвал бабайку, во-вторых, я не возражал, в-третьих, мы бабайке понравились. Такое случается очень редко. Обычно дети бабаек боятся, да и взрослые относятся к ним скептически. Попросту говоря, не верят.
То, что я тоже в бабаек не верил, оказалось фактором несущественным. Достаточно, оказывается, в её присутствии формально признать, что бабайка существует, и всё… И она уже стучится в дверцу моего стола. Такое моё везенье.
Впрочем, вполне возможно, что он опять меня троллил. И что явился он ко мне совсем по другой причине.
– В очках, – сказала жена. – Представляешь, на мишку в очках.
Боюсь, моя ответная улыбка вышла несколько натянутой.
IV
Конец сентября каждый раз задает горожанам простенькую задачку. Как одеться, если утром температура воздуха около пяти градусов тепла, а в обед может быть до плюс двадцати?
В ваших краях не так? Тогда я рад за вас.
А мы вот с Никиткой стояли с утреца на остановке, одетые довольно тепло, и при этом я доподлинно знал, что в обед мне будет в этой одежде жарко.