– Что за дыра? – спросил губернатор.
– Хантер затруднился её описать.
– Где это произошло? – спросил губернатор заинтересовавшись.
– Неподалеку от Ричева выгона… так сказал Хантер.
– А что такого есть в этом месте?
– Ничего, – сказал Хёрст. – Там нет ничего.
Губернатор вопросительно посмотрел на шерифа.
– Да, – солидно сказал шериф. – Это просто степь… ничего там нет. Гладкая как стол. Глазу не за что зацепиться.
С шумом открылись входные двери. По проходу к нам шёл человек в длинном, до пят, мокром плаще с капюшоном. Он подошел и откинул капюшон.
– Лейтенант королевской пограничной стражи Алан Болл, господин губернатор.
– Лейтенант, возьмите мастера Григория под стражу и доставьте в мой дворец в Йорке, – сказал губернатор. – Будьте вежливы с ним. Он не пленник, но я боюсь, он не очень хочет ехать в Йорк. Вот, – губернатор вытащил из-под и положил на стол сумку и длинный сверток, – это вещи сопровождаемого и его меч.
– Когда нам надлежит…?
– Отправляйтесь немедленно. Два дня. Я даю вам два дня.
– Будет исполнено, сэр, – сказал лейтенант и остался стоять.
– Что-то еще, лейтенант? – с легким раздражением спросил губернатор.
– Каллагэн. Он ждёт вашего решения.
– По возвращении в Йорк мой секретарь оформит приказ от моего имени. За убийство дуэлянта в момент исполнения служебных обязанностей воина Пограничной охраны Йана Каллагэна в кандидаты.
Лейтенант смотрел на губернатора, лицо его было непроницаемо.
– Закон есть закон, – сказал губернатор. Может, чуть громче, чем нужно.
– Так точно, господин губернатор, – немедленно откликнулся лейтенант, и, чётко повернувшись, обратился ко мне:
– Мастер Григорий.
– Прощайте, мастер, – сказал констебль. – Вы должны верить. Должны верить, что всё будет хорошо. Вам это под силу, я думаю.
Губернатор забарабанил пальцами по столу. Шериф глянул на него, покачал головой, словно не соглашаясь с чем-то, и отвернулся.
Я должен верить, усмехнулся я, шагая вслед за лейтенантом. Обожаю ценные советы.
Лейтенант открыл тяжёлые створки входных дверей и остановился, озирая ночное небо. Небо было мокрое, неуютное.
– Грегори! – женская фигурка метнулась ко мне из темноты. – Что они сказали?
– Джоанна!
– Возьми это… – и она сунула мне что-то мне в руку.
– Мисс! – лейтенант шагнул вперёд, оттесняя Джоанну. – Сержант! Уведите девушку!
– Да, сэр, – из темноты к нам торопливо подошли бойцы Пограничной стражи. Я уже различаю форму, думал я отстранено, глядя, как крепкие парни аккуратно и настойчиво оттесняют девушку, с которой свела меня судьба в Далёкой Радости.
– Грегори!
Прости, Джоанна. Может быть, в другой жизни – в совсем-совсем другой.
Я разжал ладонь. Браслет. Безыскусный простенький браслет из кожи и дерева.
Спасибо, милая.
Вокруг меня мерно колыхались в сёдлах воины Пограничной стражи, слева от меня связанный со мной верёвкой ехал лейтенант. Дождь лил такой, что даже плотный плащ с капюшоном не спасал.
И всё было так тоскливо, так безнадёжно.
– Мастер, если хотите спать – спите, я прикажу привязать вас к седлу, – сказал лейтенант, наклонившись в мою сторону.
– Спасибо, – сказал я.
Ты должен верить, сказал констебль. Звучит как насмешка. Во что верить? В бога? В чёрта?
– Вам бы лучше поспать. Мы будем ехать день и ночь, меняя лошадей на станциях, и едва поспеем.
– Поспеем куда? – В самом деле – куда? Кто или что ждёт меня в Йорке?
– Вы же сами слышали – через два дня губернатор ждёт нас.
От неожиданности я натянул поводья, и чуть не выпал из седла – лейтенант-то останавливаться и не думал.
Он же остался в Далёкой Радости! И опередит нас при этом… А как он оказался в Далёкой Радости? Это что же получается, думал я лихорадочно, чувствуя, что мысль моя подбирается к чему-то очень простому и очень важному. Ты должен верить, а вера губернатора? Может, она сильна настолько, что он может… как он вообще стал губернатором? Допустим, вера его сильна настолько, что он может очень много – и потому он губернатор. Логично? По-моему, да. И он может перемещаться на большие расстояния одномоментно. Или очень быстро, быстрее, чем другие, одной только силою веры. А что такое перемещаться на большие расстояния? Это значит – попадать из одного места в другое. На Ричевом выгоне не было ничего – ни стола, ни шкафа, ни Дома дракона, и всё-таки бабайка ушел с моим сыном. Вот и всё, подумал я, два и два равно четыре, всё сходится. Вот о чём говорил констебль. Я должен верить. Я знаю, чего хочу, я знаю, как это должно выглядеть, что ещё надо? Самую малость – отвязаться от лейтенанта.