А так ли уж ей здесь было плохо?
Отсутствие на месте постоянно раздражающего фактора в лице Сидора, постоянно, одним фактом своего присутствия путающим мысли, сразу всё расставило по своим местам.
Оказалось, что без того, чего она так упорно добивалась и в конце концов добилась, не особо то здесь в городе было и хорошо. В душе образовалась какая-то сосущая пустота и с каждым прошедшим днём дыра в душе всё росла и росла, пока в ней не образовалась настоящая, всё поглащающая чёрная дыра. Пока она наконец-то не приняла настолько чудовищные масштабы, что баронесса всерьёз уже озаботилась — чем бы ещё заняться, чтобы только постоянно не думать об этом человеке. Занятия по химии с профессором, чем она было увлеклась последние недели, как-то уже стало надоедать.
Изабелла понимала, что ей следовало бы немедленно найти себе какое-то дело, иначе скука и тоска незнакомого города могли свести её деятельную натуру в могилу, настолько ей невыносимо было сидеть и ничего не делать.
И наведение порядка а семейном арсенале могло бы стать таким интересным делом, способным занять её хоть на какое-то время. Просьба Советника оказалась как никогда вовремя.
Хмурым предзимним утром что-то слишком затянувшейся осени, Марья Ивановна Корнеева, стояла мрачная, словно грозовая туча возле окна в своём кабинете и по какой-то непонятной для себя причине пребывала в самом мрачнейшем за все последние месяцы настроении. Самом отвратительном из всех возможных. Правда, причина этого никоим образом не крылась в делах собственно банка, которым она последнее время командовала весьма успешно и давно уже единолично. Главное, если отбросить всю словестную шелуху, она никак не могла разобраться в себе самой.
Последние пару месяцев, как бывший Глава Правления банка "Жемчужный" господин Кидалов передал ей все дела в банке и она уже официально, и не только де факто, но и де юре превратилась в самостоятельного управляющего, внутри её всё это время почему-то нарастало какое-то глухое, скрытое беспокойство. Но не только это непонятно что беспокоило её. Беспокоило её реакция городской Старшины, соучредителей банка на произошедшее. Те непонятно как-то затаились.
То же, что сделал управляющий, фактически самовольно назначив её на собственное место, её беспокоило мало. Она считала что тот поступил правильно. Неожиданно, нетривиально, но вполне, по её мнению допустимо а, самое главное — правильно.
Увидав, что Маша, ранее, в старой своей жизни ещё на Земле не по наслышке знакомая с банковским делом, прекрасно справляется с возложенными на неё функциями, он практически сразу самоустранился от ведения дел в банке. Фактически, с первого же месяца работы он передал ей всю полноту власти в банке. Занявшись какими-то своими, важными для его семьи делами, и, в конце концов, впрочем вполне естественно, в дальнейшем и официально закрепил её фактический статус.
После непродолжительного периода, когда она не могла прийти в себя от свалившейся ей буквально на голову сумасшедшей ответственности, Маша постепенно оправилась и, втянувшись в хорошо знакомое дело, постепенно наладила работу, до того довольно вяло текущую. И теперь она вертела банковскими активами, а заодно и активами своего клана так, что, в отличие от прошлого, с банком боялись даже связываться, а с Машей стали здороваться ещё только едва завидя её где-нибудь в конце улицы. Причём те, кто раньше её в упор не замечал.
Поэтому, её удивительно отвратное настроение этого утра, ну никак не могло быть связано с делами самого банка. А вот с чем, она никак не могла для себя определить. Вроде, всё идёт хорошо, но что-то явно было не так. Она это нутром чувствовала.
Придя сегодняшним утром, как обычно, раньше всех в банк, она немного посидела в своём кабинете. Потом, дождавшись прихода основных работников и начала трудового дня, отправилась с инспекцией по отделам, мучительно выискивая причину своего нынешнего отвратительного настроения.
— " Это я от Сидора с Димоном дурных привычек нахваталась", — мрачно думала она, уже по второму разу заглянув в бухгалтерию и тем введя тамошних девиц в состояние тихой паники и лихорадочной суеты.
Не найдя в бухгалтерских документах причину своего отвратительного настроения, она всё так же молча, двинулась дальше, гоня перед собой по банку волну тихого ужаса своим мрачным, задумчивым видом.
— "У них ведь то же самое, — думала она про себя. — Как только портится настроение, а, не дай бог, полезет чёрный юмор, так значит всё, что-то будет не так".
— " Ба-а-а, — мысленно протянула Маня, заметив в кассовом отделе получающую деньги баронессу де Вехтор. — Никак наша мамзелька явилась за своими капиталами".