— Жду, когда образованные люди разговаривать перестанут.
Тут все, кто был в зале, глянули на Марину. Другая бы растерялась, не знала, куда деваться, но Марина не такая. Встала, взяла своего инженера под руку к как ни в чем не бывало направилась с ним к выходу.
Лешка пел в этот вечер плохо. Но ему все равно хлопали. Сочувствовали.
После злополучного концерта Тарасов стал избегать Марину. Видно, ее это задело, и она заявила: «Только слово скажу, и он побежит за мной, как миленький. Все сделает, что захочу».
И тут кто-то из ребят решил ее подзадорить:
— Уж если ты над ним такую власть имеешь, так пусть Тарасов сегодня на нашем участке поработает.
Дело в том, что на участке, где работала Марина, заболел экскаваторщик. А были последние дни месяца. Сами понимаете, обидно под конец план срывать.
Марина еще раз всех заверила, что будет так, как она пожелает, и отправилась на Лешкин участок. И мы, кто еще на смену не заступил, пошли за ней. Неужто Лешка пойдет на поводу у этой красавицы?
Эх, какой лисичкой прикинулась Марина. Вытерла грязь с его щеки, положила ему руки на плечи. Не постеснялась, что люди кругом. Лешка заулыбался, приосанился. Видно, зацепила парня за сердце…
А Марина (и откуда у нее такой ласковый голос взялся) проговорила:
— Ну, Лешенька, прошу, сделай для меня одно доброе дело, — и перешла на шепот.
Видим, брови у Лешки дрогнули, глаза потухли.
— Не могу я… Даже для тебя. Вас выручу, а ребят из своей бригады подведу… Не могу я.
У Марины глаза заметали молнии, но она не успела ничего сказать. Появился ее кавалер — инженер Крюков. Подскочил с готовенькой улыбочкой.
— Собственно, Мариночка, что вы волнуетесь? Нет необходимости упрашивать товарища. Я позвоню старшему прорабу, и Тарасова перебросят.
Тут-то и нашла по-настоящему коса на камень.
— Кого перебросят? — закричал Лешка.
Спорили они до хрипоты. Мы не уходили. «Болели» за Лешку.
Потом инженер с Мариной побежали в контору звонить старшему прорабу. И мы тоже. Все знали: старший-то прораб приятель Крюкова.
Инженер кричит прорабу в телефон свое, Лешка свое. К счастью, на коммутаторе дежурила Травинка. Вот когда мы впервые узнали, какая у нее душа. Слышала Травинка спор Крюкова и Лешки да взяла и подключила телефон главного инженера Михайлова. Тихонькая, а сообразила, что к чему.
Наш главный — человек справедливый. Если рабочий прав, всегда за него заступится. И в этот раз он все рассудил по справедливости. Не велел Тарасова дергать с места, сказал Лешке: «Работай спокойно». Ну, а Крюкову, видно, досталось. Глаза у него сделались как у вареного судака.
— Ничего не понимаю, — промямлил он, пожимая плечами и вешая трубку.
Кто-то насмешливо проговорил, что не каждый за красивые глаза продаст рабочую честь. Рано, дескать, похвалялась синица море зажечь. Впервые Марина не сумела разыграть равнодушие. Со злостью бросила Лешке:
— Не смей за мной ходить. Я не хочу больше тебя видеть.
И это, заметьте, при всех. Эх, как вздрогнул Лешка. Будто его электрическим током дернуло. Глаза сверкнули, как разгоревшиеся угли, а шрам на лице стал особенно заметным. Сначала он весь подался вперед. Мы уже думали, побежит за Мариной. Потом резко повернулся и пошел не оглядываясь к своему экскаватору.
Мы ждали, чем дело кончится. Одни утверждали, что они снова помирятся и Тарасов первый покорится. Другие считали, он теперь раскусил, что за птица Марина.
Слышала все эти споры Травинка. Совсем она сникла. Стала как тень.
Развязка пришла самая неожиданная. Лешка стал выпивать. Всем это в диковину. Прежде-то Лешка хмельного в рот не брал. Раз так напился, что даже концерт у нас сорвал. Ему надо выступать, а он, как говорится, лыка не вяжет.
Гена Дорофеев, секретарь комитета, позвал Марину и говорит ей:
— Ты бы повлияла на Лешку. Жаль его. Ведь свихнется же.
А Марина отвечает:
— Ничего общего с этим пьяницей не имею.
Лешке передали ее слова. И совсем парень закрутил. Заявился в клуб пьяный, чуть с Маринкиным инженером не подрался.
Как-то заболел напарник Тарасова. Пришли Лешку звать на работу, а он опять в таком виде, что не только на работу, но и по комнате пройти не может.
Решили наши комсомольцы продернуть Лешку в газете, написали заметку и тоже удумали: поручили Травинке нарисовать карикатуру на Лешку. Талант у нее такой — нарисует не хуже Кукрыниксов.
Травинка наотрез отказалась, а была она у нас член редколлегии. Групкомсорг нажаловался на нее, и Травинку вызвали в комитет.