Вирджиния едва успела добежать до ванной – там ее вырвало. В дверях появилась Джейн, вся помятая и с заспанными глазами.
– Я услышала, что ты встала, – сказала она. Отжав полотенце, она положила его Вирджинии на лоб. – Звонил телефон?
– Да… Болтон, – прошептала Вирджиния.
– Хочешь, я ему позвоню? – предложила Джейн.
– Нет… да… Боже, я не знаю. Я чувствую себя так, будто по мне прокатился гусеничный трактор, – простонала Вирджиния.
– Должно быть, тот самый, который сбил и меня, – со вздохом ответила Джейн.
Вирджинии удалось выдавить из себя бесцветную улыбку. Затем она посмотрела на свое отражение в зеркале.
– Скажи мне, что эта старуха – не я, – попросила она.
– Эта старуха – не ты. Клянусь, – заверила ее Джейн.
– Он сказал, что приедет. – Джейн в испуге глядела на подругу широко раскрытыми глазами. – Я не могу этого допустить, Джейн. Что мне делать?
– Послушай, Вирджиния. Помню, я говорила тебе о разнице в возрасте и всякое прочее, однако кто я такая, чтобы судить о подобных вещах? Мисс Старая Дева нынешнего столетия! То ли мне просто хотелось высказаться, то ли во мне проснулась ревность, – заговорила Джейн в попытке успокоить Вирджинию.
– Замолчи, Джейн, – воскликнула Вирджиния.
– Думаю, он действительно любит тебя, Вирджиния, – заявила Джейн.
– Разве это имеет сейчас значение? – вздохнула Вирджиния.
– Может и к лучшему, если он приедет. Сейчас ты нуждаешься в любой поддержке, на которую только можешь рассчитывать, – убеждала подругу Джейн.
– У меня есть ты и Кэндас. Никого… он не должен приезжать, – решительно возразила Вирджиния.
Она открыла прикроватную тумбочку, достала бумагу и ручку и на несколько благословенных мгновений позабыла о комочке, растущем у нее в груди.
– Что ты делаешь? – Джейн плюхнулась на кровать рядом с ней.
– Собираюсь послать ему телеграмму, – ответила Вирджиния.
– Думаешь, она его остановит? – скептически заметила Джейн.
– Должна, – сказала Вирджиния, думая о Болтоне.
Болтон упаковывал сумки, когда доставили телеграмму.
«Ответ прост… Я не люблю тебя… Не приезжай… Я не хочу тебя видеть… Все кончено… Вирджиния«.
Он перечитал телеграмму три раза, и с каждым разом в нем нарастала тревога. Что-то здесь было не так. Интуиция прокричала ему это еще в тот день, когда Вирджиния бросила его в горах. Он должен во всем разобраться.
Неужели она думает, что телеграмма его остановит?
Болтон подошел к телефону и набрал номер. Гленда Вильямс ответила после первого же сигнала.
– Гленда, это Болтон, – сказал он.
– Прекрасно. Ты уже упаковал свои вещи? – спросила она.
– Да, но в Калифорнию не полечу. Я не смогу сделать интервью с Клинтом Иствудом, – сообщил Болтон.
– Что ты мелешь? Ты не сможешь сделать интервью с Клинтом Иствудом? Болтон, ты единственный, кто сделает все как надо. Ты не можешь меня подвести, – возмутилась Гленла.
– Мне очень жаль, Гленда, но у меня неотложные дела, – заявил Болтон непреклонным тоном.
– Разве что речь идет о жизни или смерти, иначе я тебя никогда не прощу, – обиженно проговорила Гленда.
– Речь идет о жизни, Гленда… О моей жизни, – заверил ее Болтон и положил трубку.
16
Комната была заставлена цветами. При других обстоятельствах Вирджиния могла бы решить, что она попросту остановилась в мотеле какого-нибудь маленького городка. Она любила представлять свои книги в маленьких городках. Собирались все жители и, проявив к ней особое внимание, заваливали ее подарками и цветами. Ей дарили оправленные в рамки грамоты и ключи от города – ими были увешаны все стены кабинета у нее дома.
У нее дома.
Вирджиния глянула на пластиковый браслет, надетый ей на руку: «Вирджиния Хэйвен, палата 335, Медицинский центр Северного Миссисипи».
Это не презентация новой книги – она находилась в больнице. И сколько бы букетов ни притащили сюда Кэндас и Джейн, ничто от этого не изменится. Она ощутила прилив страха. К горлу подступил ком, и Вирджиния потянулась за стаканом с водой на ночном столике, но его там не оказалось.
«Пациентам, которым назначена операция, нельзя пить», – она вспомнила наставления медсестры.
Вирджиния была пациенткой. Ее усыпят, затем отвезут в операционную, где доктора примутся разделывать ее, словно индейку на День Благодарения.
– Привет, – произнесла Джейн. – Это опять мы.
Джейн и Кэндас вошли в палату, держа перед собой громадные букеты, заслонявшие их лица.