Поздно вечером у киоска мистера Купферберга останавливается Джо С. Кратохвил, полисмен-чех. Он служит в нью-йоркской полиции уже двадцать пять лет. Это человек с фигурой Яношика[26], неразговорчивый, лишенный чувства юмора, обалдевший от беспрестанных обходов участка и пораженный в самое сердце какой-то семейной драмой, о которой ничего не знает даже мистер Купферберг. И еще его мучит ревность к так называемым plainclothmen (выражаясь профессионально — шпикам) по причинам отнюдь не принципиальным: его побуждают к этому самые земные соображения, о которых речь пойдет ниже.
Мистер Купферберг поддерживает знакомство с полисменом Кратохвилом по двум причинам. Во-первых, он не настолько богат, чтобы давать взятки официальным лицам. Поэтому он считает нужным проявлять к ним внимание, так сказать, обязательного характера. Во-вторых, мистер Купферберг человек ехидный, а полисмен-колосс Джо С. Кратохвил доставляет ему немало поводов для тайной насмешки. Этим тщедушный мистер Купферберг достигает превосходства над огромным мистером Кратохвилом; это — его человеческая слабость, ибо и он из тех людей, что не замечают бревна в собственном глазу.
Впрочем, в их отношениях, быть может, заключено и нечто большее; возможно, мистер Купферберг и Джо С. Кратохвил просто любят друг друга. Оба они люди одинокие и обедают в драгстори и в маленьких кафе за непокрытыми скатертью столами.
— Что-то не видно сегодня полиции, — с сожалением говорит мистер Купферберг, если Джо С. Кратохвил не появляется вечером у киоска в урочный час.
Но Джо С. Кратохвил в конце концов всегда приходит.
—How are you? — говорит он басом.
Потом они долгое время не разговаривают; мистер Купферберг продает вечерний выпуск «Дейли ньюс» и «Нью-Йорк пост», а Джо С. Кратохвил провожает каждого покупателя многозначительным взглядом, как будто полиции о нем решительно все известно.
— Как поживает мистер Кратохвил? — спрашивает затем мистер Купферберг.
— Как полисмен, — отвечает на это мистер Кратохвил. — Как полисмен в мундире, дружище. Если бы я, братец, был plainclothman, у меня обязательно был бы собственный счет в каком-нибудь небольшом банке. Скажем, как у вас, дружище...
Таких намеков мистер Купферберг не любит.
— Это у меня-то счет? — говорит он, повысив голос. — Да, у меня есть счет... У меня есть счет у Моргана, мистер Кратохвил.
Было ясно, что полисмен Кратохвил видит в бизнесе мистера Купферберга неограниченные возможности, в то время как мистер Купферберг тайно завидует тому, что у мистера Кратохвила есть постоянный, хотя и скромный доход. У одного явное почтение к бизнесу, у другого тайное — к государственной службе. Оба хотят того, что им не дано. Только глядя друг на друга, они чувствуют себя в стране неограниченных возможностей.
Любимая тема полисмена Кратохвила — коррупция.
— Я знаю человека, — говорит он, — имени его я вам не назову, который получает взяток на пятьдесят долларов в день. Это когда день неудачный. Sure[27].
Потом он смотрит в упор на мистера Купферберга и спрашивает:
— Вас это не волнует?
— Меня? — удивляется мистер Купферберг. — Почему меня? Это вас должно волновать, мистер Кратохвил, потому что вы тоже брали бы.
— Брал бы, — сокрушенно признается полисмен Кратохвил. — я этого не отрицаю. Но все загребают plainclothmen. Каждый уважает мундир. Решились бы вы, например, подкупить меня?
— Не решился бы, — лукаво отвечает мистер Купферберг.
— Везде коррупция, — разочарованно констатирует полисмен Джо С. Кратохвил.
И мистер Купферберг сочувственно поддакивает.
— Все загребают plainclothmen, — упорно повторяет Кратохвил.
— Да, да, — уже безучастно отвечает мистер Купферберг.
Перед тем как уйти, очнувшись окончательно от грез, полисмен Джо С. Кратохвил задает своему приятелю каверзный вопрос:
— Сбережения растут, мистер Купферберг?
— Да ведь у меня их нет, — сухо отвечает тот, радуясь, что полиция уже уходит.
Одну вещь еще нужно добавить: у мистера Купферберга действительно нет никакого счета. А Кратохвил, действительно ли он такая лиса? Он, кажется, родом из Сушице. Кто знает семью с такой фамилией, сообщите, пожалуйста, размер ее вклада в деревенскую кассу взаимопомощи.
Правда, если рассматривать это дело исторически, семья скорее всего еще должна в эту кассу. Почему бы иначе огромный Джо С. Кратохвил, полисмен в мундире, появлялся на нью-йоркских улицах?