Девушка в отличие от мужчин сидела неподвижно. Она все еще находилась под впечатлением от монолога. Откровенно говоря, информация ее шокировала. Она никогда не думала, что немцы из бывшего Советского Союза проходили через какое-то сито политической лояльности или благонадежности. Ее размышления вскоре прервал Истомин.
Он внимательно посмотрел на молодую особу, которая почему-то сидела с несколько смурным выражением лица, затем слегка прикоснувшись рукой к ее плечу, на полном серьезе сказал:
─ Олеся, пожалуйста, не думай, что Германия мировая медовуха, где изобилие хлещет, как из ведра. Или все цветет и пахнет демократией… Это далеко не так…
Увидев несколько непонимающее выражение лица блондинки, вновь продолжил:
─ Ты, уже извини меня, пожалуйста, за нудность, но я кое-кто из своего монолога упустил…
Астахова слегка привстала, затем быстро заморгала своими большими голубыми глазами. Непонятно почему они в один миг стали слегка влажными. Потом она еле слышно выдавила из себя:
─ Нет, Александр Александрович, все то, что я услышала сегодня, для меня было совсем неведомое…
Истомин улыбнулся, несколько раз покачал головой и с сарказмом произнес:
─ Для меня двадцать лет назад немецкая земля, на которой родились мои предки, также была неведомой и даже очень загадочной…
На некоторое время седовласый мужчина замолчал. Олеся не сомневалась в том, что он думал. И не только думал. Скорее всего, волновался или переживал. Свидетельством этому было его лицо. Особенно его карие глаза. Они почему-то сейчас были колючими.
Истомин сильно сжал зубы и потом с надрывом в голосе выдавил из себя:
─ Особенно шокировала меня проверка моих документов на исторической родине моих предков. Два моих диплома и мою трудовую книжку вернули мне лишь через пару дней. Скорее всего, проверяли специальными машинами или собаками… Не поддельными ли они были? Мало того. Все семьи разделили по параграфам. Многие спят, как и умирают по параграфам…
Очередной монолог Истомина прервал Васильев. Он все больше и больше убеждался, что серьезный разговор с каждой минутой гасил жизненный тонус Олеси, его гостьи. Он поднял руку кверху, и словно судья на футбольном поле, слегка свистнул, затем с улыбкой произнес:
─ Товарищ капитан, я майор Советской Армии приказываю прекратить дебаты… Посмотрев на свои «командирские», они показывали почти десять часов вечера, он еле слышно пробубнил себе под нос:
─ Да и Олесе пора спать…
Прощание друзей было очень скоротечным. Сначала они обменялись крепкими рукопожатиями, затем слегка похлопали друг друга по плечам. Простились до следующей субботы, до очередного футбольного обозрения. Прежде чем закрыть за собою дверь, Истомин сделал небольшое напутствие молодой блондинке:
─ Олеся, принимай только конкретные решения. Не ломай дров, не торопись… Сначала все взвесь… В Германии очень много подводных камней, для неопытных и новеньких они пока невидны…
Астахова в ответ ничего не сказала. Она лишь широко улыбнулась и кивнула головой.
В эту ночь невеста из Украины долго не могла заснуть. Причиной этому было не столько легкое головокружение от французского вина, сколько монолог Истомина. Чем больше она размышляла об его содержании, тем больше у нее было симпатий к этому мужчине. Одновременно она испытывала и чувство жалости к умнику. Его мечты рухнули в одночасье, как только он оказался на исторической земле своих предков. Добиться самоутверждения не помогли ни дипломы, ни знание немецкого и английского языка…
Не спал в эту ночь и Александр Истомин. Он то и дело перемалывал содержание своего монолога в квартире Васильева. Его рассказ был, вполне возможно, несколько назидательным, но он об этом нисколько не сожалел. Как и не сожалел, что излил свою душу молодой девушке Олесе, которая приехала искать свое счастье по чужбине.
Чем больше пожилой мужчина размышлял, тем больше на его душе скребли кошки. Его путешествие в страну предков состоялось, но оно не принесло ему истинного удовольствия, которое должны испытывать порядочные люди. Творческой работы, какую он имел в молодые годы, да и уже в возрасте, у него до сих пор не было. Несмотря на то, что он делал все, чтобы заявить о себе. Он несколько раз был на мировых автомобильных гигантах, таких как «Мерседес-Бенц» и «Порше». Чиновники, сидевшие в кабинетах, очень внимательно выслушивали переселенца, кое-кто даже умудрялся пройтись с ним по цехам предприятия. На этом все и заканчивалось.
Не помогло Истомину и прекрасное знание немецкого языка, не говоря уже об английском. Никто из чиновников не протянул ему руку помощи. Его попытки устроиться простым рабочим на конвейер также заканчивались провалом. Ответы были словно под копирку: ищите работу согласно своему образованию. В итоге образовался замкнутый круг, разорвать его Истомин был не в силах. Не в силах это были сделать и сотни тысяч переселенцев из России.