Через некоторое время влюбленные вновь опустились на грешную землю. Первым пришел в себя мужчина. Он улыбнулся, затем осыпал лицо любимой розами и на полном серьезе произнес:
─ Олеся, я думаю, что ты прочитала мое послание… ─ После короткой паузы продолжил. ─ Я прошу тебя, моя любимая, будь моей женой…
Астахова в ответ ничего не сказала. Она лишь слегка утвердительно кивнула головой. Слезы радости все больше и больше застилали ее глаза. Внезапный прилив чувств, который он до сих пор в своей жизни не испытывала, затруднял ее дыхание. Она повернулась на бок и уставилась глазами в окно. Ей казалось, что яркие лучи солнца приветствовали ее решение.
Предложение молодого мужчины для Астаховой не было полнейшей неожиданностью. Она провела с ним наедине не так уже и много времени. Однако этого было достаточно для взаимного понимания. Она все больше и больше убеждалась в том, что ее избранник не был маменьким сынком. Импонировало ей и его образование. И ни только это. Владимир, скорее всего, обладал природным умом и талантом. Блондинка во время общения довольно редко задавала ему вопросы. Если и задавала, то они были в большей степени каверзными. Симпатичная особа улыбалась, когда информатик изыскивал всевозможные пути для полного ответа на поставленный вопрос. При этом он нередко чесал рукой свой затылок, словно в задней части его черепа был информационный центр или что-то ему подобное. Олеся, дойдя до истины, с нескрываемым восторгом слушала правильный ответ своего любимого мужчины. Слушала и при этом ее душа радовалась, да и она сама от счастья была на седьмом небе.
Мало того. Страстный поцелуй, которым одарил ее любимый мужчина, для Астаховой был в ее жизни первый. При этой мысли она усмехнулась, хотя ухажеры за ней ходили хвостом. Ловеласы по возрасту и социальному положению были разные, начиная от уличных бомжей или студентов и заканчивая маститыми профессорами и новыми русскими. Красивая блондинка их не замечала. Сначала не до этого было. Студентка напряженно училась, затем грезила аспирантурой. Потом пришла к однозначному выводу. Все это «мужичье» бегало за нею ради одно ─ насладиться ее плотью и только. Она вновь улыбнулась. Чего только ни делали кандидаты в женихи, чтобы оказаться в постели со смазливой блондинкой!? Одни предлагали протеже для успешной научной карьеры, другие ─ деньги или заморские путешествия. Молодая женщина довольно часто раздумывала над предложениями женихов. И в итоге им показывала от ворот поворот. Поцелуй любимого мужчины, как сейчас казалось Астаховой, навсегда исцелил ее от напасти, которая преследовала ее последние годы.
В мире потаенных мыслей находился и внук Васильева. Он то и дело хвалил себя за то, что прежде, чем, войти в квартиру деда, он посетил супермаркет «Альди». Вместе с тем он не обманывал себя. Пристальный взгляд симпатичной блондинки, стоявшей возле кассы, он просто-напросто пропустил мимо своих ушей. Было не до этого. Он почти полчаса шатался по магазину, искал деду торт «Наполеон». Кондитерское изделие из сладкого сдобного теста с кремом, фруктами было его любимым лакомством. Полюбил это блюдо и внук. Без сладкого десерта, как правило, не обходилось ни одно торжество в семье Васильевых.
Неожиданное появление блондинки, которую Владимир видел пару часов назад, и то мельком, на какой-то миг его ошеломило. Он стоял перед открытой дверью и с непониманием таращил глаза на симпатичную блондинку. Затем перевел взгляд на своего деда. Лишь после того, как тот утвердительно кивнул головой, он жестом руки пригласил девушку войти в коридор.
Наступило воскресенье, день семидесятилетия Ивана Васильева. Торжество провели в турецком ресторане «Ефрат». Компашка была небольшая, в ее составе были сам именинник, его внук и туристка из Украины. За время пребывания в Германии Васильев настоящих друзей не завел. Его друг Истомин находился в Египте. У Владимира также не было друзей. Астахова на немецкой земле жила на на птичьих правах.
День клонился к вечеру, когда после дюжину здравиц в честь юбиляра, слово в очередной раз взял его внук. Молодой человек привстал из-за стола и подошел к девушке, сидевшей напротив. Затем положил руку на ее плечо и обернувшись к деду, несколько взволнованным голосом произнес: