– Ist geschlossen (Закрыто), – ответил он.
– Откройте, мы пришли помочь, – тихим голосом сказала Павловна, прижавшись к двери. Немец не обратил ни малейшего внимания на то, что его спутница вдруг заговорила по-русски. – Не бойтесь, откройте, – повторила она.
За дверью слышалось шевеление, скрипнул засов и распахнулась дверь. Парнишка, что стоял на пороге, резко попятился назад, увидев перед собой немца.
– Komm rein (входи), – сказала Павловна фрицу и буквально втолкнула его в дом, заходя следом за ним.
– Не бойся, – ласково шепнула мальчику Настя, что зашла последняя.
Парнишка молчал, но было видно, что он зол и напуган.
– Этого не бойся, – сказала Ягарья, показывая на немца, – он не причинит тебе вреда. Правда, Ганс?
Немец влюбленными глазами посмотрел на женщину и улыбнулся ей, услышав свое имя.
– Вы та самая из Ведьминой усадьбы? – наконец спросил мальчик.
– Та самая, – улыбнулась Павловна, – а это Настасья Петровна, и мы пришли помочь.
– Как вы нам поможете?
– Вам? Сколько вас здесь? – спросила Ягарья. Мальчик не ответил, с недоверием разглядывая незваных гостей. – Хорошо, слушай, – сказала женщина, заглянув парню в глаза, – некоторые ребятишки из деревни уже живут у нас. Не знаю, как долго, но какое-то время мы сможем вас кормить и защищать. Здесь же вам не протянуть до весны. Где твои родители?
– Папка ушел, – сказал мальчик, голос его стал мягче и податливее, – маму убили в первый же день – она не хотела их впускать в дом. Но они все равно вошли, – мальчик злобно взглянул на ничего не понимающего немца. – Он под каким-то дурманом?
– Вроде того, – сказала Ягарья. – Кто с тобой живет?
– Младшие брат и сестра, а еще девочка соседняя. Она с бабкой раньше жила, а бабка померла от сердца, когда… вы поняли. Я бы пошел в партизаны или на войну, чтобы всех их убить, – снова злоба забрюзжала, на этот раз слюной, – но я понимаю, что должен заботится о младших. Я не трус, честно! Но у них больше никого.
– Ты очень смелый! – улыбнулась женщина. – И умный, раз сообразил их сейчас спрятать. Но теперь, Ванюша…
– Откуда вы знаете, как меня зовут? – с недоверием спросил Павловну мальчик чернявый, чем-то на цыганчонка смахивавший, да только больше из-за худобы и скул впалых, чем из-за волос смольных.
– Так ты ж мне сам и сказал, – уверенно, глядя в глаза парнишке, ответила та, – теперь ты должен привести к нам брата с сестрой и ту девочку. Мы вас уведем.
– В усадьбу к ведьмам?
– А ты крепкий парень, – сказала Ягарья. – Да, в усадьбу, только не к ведьмам, а к женщинам, которые будут о вас заботится, пока папка ваш с войны не вернется.
– А как же он? – Ваня кивнул на в сторону фрица.
– О нем не беспокойся, у него своя дорога. Сколько тебе лет, Ваня?
– Четырнадцать. Сестре десять, а братику всего два года. Ане, другой девочке, семь лет.
– Дружная какая у вас семья, – улыбнулась Настя, когда дети вышли к ним. Десятилетняя девочка, сестра Вани, держала за руки маленького братика и соседскую девчушку.
– Вы молодцы, – сказала Ягарья, – одевайтесь потеплее. Ничего с собой не берите, только одежды побольше наденьте.
– А куда мы пойдем? – спросила Анечка.
– Туда, где тепло и вкусно кормят, – сказала Настя, присев рядом с детьми.
– Можно я возьму своего зайчика? – спросила снова девочка, держа в руках старую потрепанную игрушку.
– Конечно! Он же будет скучать без тебя, если ты его оставишь, – улыбнулась Настя и взяла на руки маленького мальчика. Тот сразу прижался к теплой груди девушки, а она его укрыла своим меховым платком, что был на ней под пальто.
– Я знаю, что в одном из домов живут две сестры, это так? – спросила Ягарья.
– Да, так, – сказал Ваня, – они живут со старой больной теткой.
– А еще дети остались в Гобиках?
– Нет. Кто-то уехал: немцы вывезли, кто-то сбежал куда-то, а двое умерли. То ли от холода, то ли от болезни. Не знаю. Я редко выхожу на улицу теперь.
– Надо пройти к тому дому, где живут две сестренки, и при этом остаться незамеченными. Обойдем деревню и постараемся пройти за их домом, – сказала Ягарья Павловна.
Немецкий солдат стоял безучастным истуканом, ничего не понимая из того, что происходит, да его это и не волновало. Все тихо вышли из дома. Настя несла маленького мальчика, Ягарья держала за руку девочку Аню, а Ваня свою сестру. Немец шел между ними.
Где-то за их спинами послышалась немецкая речь.
– Надо поспешить, – сказала Ягарья, пытаясь скорее перейти улицу и оказаться за бревенчатыми домами.
– Aber unsere Leute sind da! – наивным голосом сказал фриц.