– Помнишь, Ксюша, мои шрамы? – теперь он перебил Настю. – Так это Анастасия Петровна и ее односельчане меня выходили, это же она самолично пули из меня доставала.
– «Односельчане…» – буркнула себе в плечо Настя.
– Ой, да что вы! – всплеснула руками Оксана. – Так это я вас должна благодарить за спасение моего мужа! Спасибо вам, Анастасия Петровна! Большое спасибо!
– Не стоит, правда, не стоит, – ответила Настя. – Давно это очень было, уж и забылось все…
– Ну вы говорите, а я отойду. Я такие распашонки отложила! Пойду куплю, пока никто не забрал!
Девочка на пуфике молча наблюдала за происходящим, не встревая, а Павел рассматривал ее, пока его жена знакомилась с той, которую он однажды полюбил. Девочка была красивой, годов восьми-девяти. На плечах лежали толстые темно-русые косы, а на новые ботинки смотрели ярко-голубые глаза.
– Мы пойдем, – сказала Настя, – посмотрим пока что-нибудь другое, а сапожки позже подберем.
– Настя, – перешел на шепот Павел, – если хочешь, посмотри мне в глаза. Просто посмотри, ведь ты можешь, я знаю. Внуши мне забыть Оксану, оставить ее и быть с тобой.
– Нет, Паша, не говори такого. Погляди, как она тебя любит. У вас вот-вот ребеночек появится. Молодая семья, вам Родину поднимать надо. Нет. Не проси такого и не думай даже об этом.
– Тогда сделай так, чтобы я забыл об этой нашей встрече.
– Несправедливо будет. Я-то не забуду. Нет. Нет и нет. Рада была повидаться, а теперь нам пора.
– Ягарья, Ягарья Павловна, – Паша присел снова возле девочки, всматриваясь в ее глаза, – ты такая красивая девочка!
– Спасибо, – кокетливо улыбнулась та и сделала поклон головой.
– Настя, она…
– Моя дочь. Ягарья – моя дочка. На этом все. Помоги жене выбирать распашонки, пока она весь магазин не скупила, – мило улыбнулась Настя.
Она вернула продавцу сапожки, уверив, что вернутся за ними чуть позже, и вышла с дочерью на улицу. На свежий воздух.
***
– Анастасия Петровна, Иван приходил, пока вас не было, – сказала девушка лет пятнадцати, войдя в дом.
– Спасибо, Наталочка, – ответила Настя, заплетая дочке косы, – чего он хотел?
– Принес ногу телячью, – довольно сказала та, – говорит, просто так. Уже порезана и в новый холодильник сложена.
– Молодец Иван, спасибо, что не забывает нас, молодцы и вы с девчатами…
– Это все тетя Маша, она скомандовала.
– Маруся может скомандовать, – улыбнулась Настя. – Да, хорошо стало, как электричество мы провели… Наташ, а что делать будешь, как школу окончишь? Ведь год остался. Может в город? Не думала?
– Вы меня прогоняете?
– Ни тебя, ни мамку твою, ни кого бы то еще. Но время другое нынче… Ежели надумаешь пробовать жизни большой, знай – я противиться не стану.
Настя вышла на крыльцо. Вышла, как Першакова Анастасия Петровна, хозяйка усадьбы. На ступенях сидела Татьяна и вышивала платок, рядом с ней, грея свой толстый полосатый бок под последними теплыми лучами солнца этой осени, спал старый Кузьма. На огороде женщины под чутким руководством Веры Никитичны убирали остатки урожая. К вечеру уже топилась новая большая банька, что была даже лучше прежней. Да только баб меньше стало…
Поняла Настя, почему Ягарья Павловна ее решила поставить после себя над усадьбой. Баба Феня в свое время отовсюду ведуний сыскивала, Ягарья уклад их жизненный налаживала, а Насте выпала сложная роль: всех их в свое время отпустить.
Страна возрождалась. Рано или поздно в усадьбу придут уже не немцы, а чиновники, которые будут требовать признать эту землю, поставят здесь своего человека, а хозяйство передадут в колхоз ближайший.
Некоторые уже уехали, Настя им денег в дорогу давала всем. А в прошлом году померла Галина Степановна. Резко так: весь вечер еще частушки пела, а ночью раз – и померла. Если бы то днем случилось, может Светлана бы и спасла мать, а так… Говорит – у нее в голове лопнуло что-то…
Уже пустовало два дома.
На могилках у Ягарьи и Филипповны, а после еще и у Степановны, Настя поставила кресты, из металла выполненные.
Ягуша, как ее ласково звала Настя, играла за домом. Мама купила ей игрушечного медведя и куклу, которая играла роль Маши из сказки. Рядом с ней в траве ловил еще не уснувших кузнечиков Танин кот Кузя. Котяра заприметил на кустике пташку: то была маленькая пеночка. Девочка наблюдала за ним. Еще миг – и Кузька схватил птичку.
– Ах ты проказник! – закричала на него Ягарья и прогнала охотника.
Птичка лежала недвижимо. Девочка взяла ее в ладошки, потрогала пальчиком – пеночка не реагировала. Тогда Ягуша села на доски, что были заготовлены на дрова, пошептала что-то над птичкой и дунула на нее.